Вся жизнь - бардак

   - Жоржетта! - раздался совсем неподалеку от меня тот самый голос, что не так давно слышался в доме, и в траве совсем рядом со мной что-то зашуршало. Собака? Да, это была собака, но какая же она была .... Уродливая? Нет. Мерзкая?  Тоже вроде нет. Она была... Как бы так объяснить поточнее... Она была словно покалеченная. Коротусенькие лапки еле несли стелящееся  по земле тело с длинной, буквально волочащейся по земле шерстью. И всё это замыкала приплюснутая спереди голова, словно животное долго били мордой об шкаф, чтоб выбить последние мозги. А уши? Нет, разглядеть уши я, конечно, успел, но вот обдумать, на что они похожи - уже нет. Это недоразумение меня увидело! Увидело и тявкнуло! Я понимал, что удрать от барыни будет легче лёгкого, да и от этой собачонки не сложнее, но вот куда мне было бежать? Взобраться назад на стену уже не получится, а летать словно птичка, я, увы, до сих пор ещё не научился. Да  и больших деревьев, примыкающих вплотную к забору, тоже не наблюдалось. Вот недоумок-то! Жрать полез, а пути отступления не предусмотрел.

   -  Жоржетта! Где ты, лапочка? -  голос был совсем близко, и я даже услышал мягкие, но очень уверенные шаги.

   - Тяв! - опять сказал кусок шерсти и шарахнулся от меня в сторону хозяйки.

   - Что там, Жужи, что ты испугалась, малышка?

   - Э, госпожа, это тут не ваша собачка? - ой, не раз я слышал от шевалье в нашем бардаке, что лучший способ обороны это нападение. Вот и теперь, когда ситуация загнала меня в угол, словно швабра нерадивую крысу, я попёр напрямую, решив, что если я побегу, то меня догонят. А если не побегу, так, вроде, тогда и догонять-то и некого.

   - Гарсон? - выражение лица женщины, стоявшей напротив меня, наверное, напоминало моё в тот миг, когда я увидел ее собачку. - Что ты тут делаешь?

   - Нет, госпожа, я не ваш гарсон, но собачка вот. Она потерялась, да?

   Тётка, перед которой я в этот момент изображал полного кретина, нахмурилась, видимо, пытаясь понять,  кто же я всё-таки такой, и что делаю в её саду.

   - Нет. Как она может потеряться, если я рядом? - недоумение сквозило в синих глазах незнакомки, но неприязни я не почувствовал. Скорее,  любопытство.

   - А я её нашёл! - Вот тут надо улыбнуться и сделать рожу кирпичом. У меня иногда прокатывало в таверне, может, прокатит и на этот раз, - А потому с вас это... вознаграждение!

   Нет, кажется, это уже было чересчур. Потому что рука незнакомки поднялась и сделала то же, что сделала бы Матильда, оказавшись на месте хозяйки усадьбы: тонкие, но такие хваткие пальцы незнакомки вцепились в моё ухо...

   - Ай-ай, - заголосил я, отчаянно пытаясь вырваться, но делая этим лишь ещё больнее себе же, - простите, я больше не буу-уду!

   - Марк! - громко рявкнула  у меня над ухом женщина уже совсем другим голосом, - Марк!

   Какой еще Марк?  От мужчины убежать будет во сто крат сложнее! Да и драным ухом тут не отделаешься. Я попытался разжать её пальцы и тем самым избавиться от захвата, но получил такую звонкую затрещину, что в голове зазвенело, словно новый кофейный прибор в Матильдовом серванте. Паника почти охватила меня, но тут я вспомнил еще один финт и безвольно повис на руке незнакомки, будто тут же на месте потерял сознание или поскользнулся. Сперва, мне показалось, что я точно останусь одноухим, но почти тут же хватка ослабла - удержать весь мой вес было, наверное, трудно, и я буквально шмякнулся на землю.

   Мама моя, сестра моя милая, Лагдален, и куда теперь мне рвать когти? В какую сторону? Тот, кого называли Марком, мог быть уже рядом. Рванул я прямо между ног "прекрасной госпожи", с чьими пальчиками моё ухо успело близко познакомиться. Ноги у неё, на моё счастье, были длинные, такими, что между ними мог пролезть не только я, но и десяток шевалье. Э....кажется, каламбурчик получился в духе кхе-кхе, бардака, но уж что-что, а огрехи воспитания, они исправляются ой с каким трудом. Вот только подол... Подол оказался длинноват. Я-то рассчитывал приподнять его, как гардину в гостиной, и проскользнуть, а он, зараза, еще и следом за ней тянулся, чтоб ей самой в нем запутаться! И я... Эх... лучше не рассказывать.   В общем, села она на меня, словно на поросёнка перед тем, как ножик ему под горлышко воткнуть.

   Самое странное, что вместо ожидаемого здорового визга "наездница" сначала слегка ойкнула, а потом  я услышал... Смех? Точно - самый настоящий смех... Глупее я себя не чувствовал с тех пор, как  угостил одного северянина тем, что было в ночной вазе у его соседа. (Ночью ж на двор выйти после влитого в себя шибко трудно).

   - Тётенька, пустите меня, а....

   Полузадушенный, растерявшийся, я и не услышал, как к нам подошел кто-то ещё.

   - Марк, где тебя носит? Возьми Жужу, пока она снова не потерялась. И давай, поднимай меня, болван. Руку хоть дай, да не с собакой, другую.