Вся жизнь - поход

Я помчался в сапожную каморку Алексея Ивановича, по пути вытащив из столярки Юрия Александровича. Ну что за прекрасные люди! Довольно потирая руки, они начали раскручивать совершенно немыслимые для меня планы.

- Значит, так, - говорил Юрий Александрович. - Делаем столовую на 150 человек.

- На 140, - поправляю я. - В лагере будет 140 воспитанников.

- А гости? Думаете, в такую махину никто не приедет? Что же мы их, во вторую смену кормить будем?

- Это же сколько бревен и теса пойдет, - чешет лысину Алексей Иванович.

Мы начинаем подсчитывать, плюсуем еще доски под настилы к палаткам получается явно несуразная цифра.

- А если сделать столовую в металле... - прикидывает Юрий Александрович.

- Это как? - спрашиваю я. Мое мнение здесь десятое. Я могу только подкинуть идею, но уж никак не советовать опытным мастерам.

Юрий Александрович молчит и рассматривает стену. Потом начинает плавно дирижировать пальцем перед собой.

- Чапай думаеть, - говорит Алексей Иванович.

- Будет так, - Юрий Александрович замолчал и еще немного поруководил оркестром. - Будет так. Столовую делаем на трубах, из которых свинчивают конструкцию перед строящимися домами для настила мостков. Соберем каркас, сколотим щиты с крюками, навесим их на конек крыши, раскатаем толь - и порядок.

- Можно, - говорит Алексей Иванович.

- А где трубы возмем? - спращиваю я.

- На стройках выпросим. На одной, другой - много ли нам надо.

Мы были великими специалистами по выклянчиванию нужных вещей, поэтому я не стал вдаваться в детали. Итак. трубы будут.

- И что удобно, - Юрий Александрович начинает загибать пальцы. Демонтируем столовую, сложим ее в колхозе - у нас-то хранить негде; потом подгоним грузовичок - и никаких забот. Копать каждый раз ямы для столбов не надо: вгоним в землю трубы чуть большего диаметра, чем у столовой, а после лагеря закроем их втулками. Приедем на следующий год, вставим в трубы несущие опоры - и все дела. За два дня столовую соберем. Щиты для крыши тоже лет пять прослужат: снял , укрыл на зиму толью - чего им сделается!

- Мужики, - говорю я, - как бы сделать, чтобы палатки не провисали? Их бы на рамы натянуть...

- Подумаем, - Юрий Александрович черканул у себя в тетради. - Еще что надо, если по максимуму?

- Погреб надо, - говорит Алексей Иванович. - Большой, с железной дверью. А его рыть - неделя уйдет.

- Погреб будет, - говорю я, прикидывая свои связи в Звениго-роде. Когда начнем работы?

Юрий Александрович поводил огрызком карандаша по тетради:

- Тут обмозговать нужно. Тес и гвозди придется все-таки покупать. Ну, еще кое-что по мелочам. Давайте так: вы свою смету составляете - сколько палаток подкупить, рюкзаки там, канцелярию всякую - а я свою. И к Валентине Ивановне.

Через неделю я принес Валентине Ивановне наши предло-жения.

Валентина Ивановна просмотрела смету, графу за графой, и начала внимательно изучать мою физиономию.

- Вы не заболели?

- Нет, я здоров.

- Уверенны?

- Вполне.

- Садитесь, - сказала Валентина Ивановна. - Вы понимаете, что смета нереальная?

- Я понимаю, что большая. Что ж, давайте сокращать. Только вместе с лагерем.

Валентина Ивановна подтолкнула мне бумажки.

- Сократите на треть!

Несколько дней я колдовал над сметой, но сократить на треть не получалось: вместо сорока палаток оставил тридцать пять и убрал с десяток рюкзаков, а на стройматериалы даже не замахивался.

Валентина Ивановна снова читала графу за графой, но моим здоровьем уже не интересовалась.

- Приобретайте по частям. А я с шефами переговорю.

С нашим директором разговаривать было трудно, но работать можно. И это главное.

С началом работ мы решили не спешить. Тут ведь как получается: начнешь рано - у ребят постепенно пропадет интерес к делу, припоздаешь - начнется аврал, нервотрепка, и что-нибудь обязательно проглядишь. Поэтому до февраля мы закупали и доставали все необходимое, а потом вывесили план всех работ и понедельный график их выполнения. Классы, получив задания, формировали небольшие бригады, и после приготовления уроков

интернат превращался в огромную мастерскую. Девочки четвертого класса шили номера для палаток, шестиклассницы - фартуки и колпаки для поваров. Мальчишки-пятиклассники изготовляли таблички с названием улиц и гнули из проволоки колышки для палаток. У старших - работы посложнее: здесь и сколачивание щитов, и покраска труб, и изготовление посудомойки единственного моего изобретения, которым я очень гордился. Штаб лагеря ежедневно вывешивал сообщения о трудовых подвигах каждого класса, и я не помню случаев невыполнения работ к назначенному сроку. А вот перевыполнение плана, хотя и редко, но было. И тогда на доске объявлений появлялись "молнии" с фамилиями героев.

Из педагогического дневника:

" 20 марта 1960 г.

Я не знаю, чем вызван такой энтузиазм. Мечтой о лагере? Так ведь в нем были далеко не все воспитанники. Моим авторитетом?