Всё, что мы потеряли

И черт возьми, у нее очень опасный взгляд… Опасный, пленительный и волнующий.

— И не собираюсь. С этой минуты я ничего не буду усложнять, не побеспокою тебя, можешь быть уверен. Дай мне пройти, Аксель. Я хочу вернуться.

Я пропустил ее одновременно с разочарованием и облегчением. Как будто это возможно. Как будто имеет смысл…

Лея вылетела пулей. Я помыл руки и зашел на кухню за соусом. В гостиной мама отчитывала Джастина за что-то, связанное с поставщиками.

— Я тебя уверяю, что у меня все под контролем, — заверил он.

— Что-то непохоже. — Мама прикусила язык.

— Парень делает все, что в его силах, Джорджия, — влез папа.

— Почему ты зовешь своего сына парнем?

— Ему всего тридцать пять лет.

— Непохоже — по тому, как он управляется с задачами.

Не знаю, почему я среагировал. Может, потому что увидел, как Эмили прикусила язык, чтобы не влезать и не защищать мужа, или потому что девушка рядом со мной вывела меня из себя несколькими минутами ранее, но я перебил маму.

— Оставь моего брата в покое.

Мой голос прозвучал сухо и резко.

Все посмотрели на меня. Все. Даже Оливер на другом конце стола удивленно поднял бровь. Моя мать с досадой молча доела обед. Когда она встала за десертами, я пошел за ней. Я увидел, как она облокотилась на столешницу и всхлипнула.

— Черт, мам, я не хотел…

— Это не твоя вина, дорогой.

Я обнял ее и молча подождал, пока она вытрет слезы кистью руки, затем взял кучу грязных тарелок, которые она принесла, и положил их в раковину.

— Что с тобой?

— Сейчас не лучший момент, милый. — Она протянула мне чизкейк и нож и попросила подать десерт, поэтому я оставил ее наедине со своими мыслями, которыми она пока не хотела делиться. Мой брат с благодарностью посмотрел на меня с другой стороны стола. Я начал резать торт на несколько порций и протянул Лее самый большой кусок, хотя все еще злился на нее. Или на себя — из-за того, как вел себя с ней. Понятия не имею.

Дело в том, что, когда чуть позже я попрощался со всеми и ушел, на меня навалились все проблемы, которые перемешивались в этих стенах, когда мы все собирались вместе. Эмили, скрывающая недовольство. Мой брат, растерянный и неуверенный. Моя мама и ее демоны. Мой отец и его конформизм. Оливер и его ноша. И Лея…

Возможно, я слишком привык жить спокойно…

Возможно, я полжизни избегал проблем…

Возможно, мнить себя пупом земли — самый простой способ выжить.

55

Лея

— Хочешь, возьмем с собой что-нибудь на ужин?

— Я объелась, — ответила я Оливеру.

— Даже мороженое не влезет?

— Мороженое — это я всегда за. — Я улыбнулась ему.

Перед уходом я схватила джинсовую куртку — зимними ночами прохладно. Я шла рядом с братом по плохо освещенным улицам и чувствовала себя хорошо. Я стала собой. Как раньше. И когда мы сели на террасе рядом с морем, я заказала фисташковое и шоколадное мороженое.

В теории я должна была чувствовать себя наоборот…

Я должна была чувствовать себя плохо из-за того, что случилось с Акселем. Он разочаровал меня, а разочарование всегда горькое, его тяжело проглотить. Правда, потом ты лучше справляешься с остальным, делаешь это с холодной головой. Возможно, конечно, Аксель даже не понимал, почему я злилась. И осознание того, что в какой-то степени я осталась верна себе, придавало мне сил.

— Я не хочу, чтобы ты уезжал… — Сказала я.

Это правда. Впервые мне стало важно, кто находится вокруг меня. Я хотела, чтобы брат был рядом.

— Три недели быстро пролетят.

— Ну да, конечно же, ты этого хочешь…

Я весело посмотрела на него и облизала ложку от мороженого.

— Почему ты так думаешь?

— Хм, как там ее звали? Бега?

Мой брат кивнул немного напряженно.

— Ох, все сложно.

— Да уж понятно…

— А у тебя что?

— У меня?

— Что там с этим парнем, с которым ты раньше встречалась?

— А, с Кевином. Ничего. Он просто друг. Сейчас он с Блэр.

— Вау, и тебе кажется это нормальным?

— Да, он никогда по-настоящему мне не нравился.

Мой брат удивился.

— Разве он не был твоим парнем?

Я задумалась, и ложка с мороженым застыла на пути к моему рту. Я положила ее снова в стаканчик и наклонилась немного вперед.

— Дело в том, что мне всегда нравился другой парень.

— Ты ничего мне не рассказывала…

— Раньше мы нечасто болтали.

Оливер задумался на несколько секунд.

Так и было. Мы всегда любили друг друга. Он идеальный брат: ласковый, защищал меня и был гибким, когда нужно. Я обожествляла его с тех пор, как обрела способность думать, и я обожала находиться рядом с ним, но десять лет разницы между нами давали о себе знать. Мы никогда не говорили о таких вещах, потому что раньше у меня для этого были подруги, и мне даже не приходило в голову обсудить с Оливером такое. Мы ограничивались шутками и совместными приятными моментами с семьей, когда он приезжал домой на обед и проводил со мной немного времени в мастерской папы.

— Итак… другой парень, — продолжил он.

— Да, кое-кто немного недоступный.

— Очевидно, что так, иначе странно.

— Почему ты так думаешь?