Всё, что от тебя осталось

Мой дед по маминой линии никогда не дарил мне часов. Он рано умер от злоупотребления алкоголем, и денег мне на подарки у него никогда не было. Все эти сведения я взял из подслушанных родительских разговоров, ведь деда я толком не помнил. В уголках памяти имелись лишь короткие воспоминания, как он приходил и трепал меня за ухо. Смотрел в упор тусклыми глазами и что-то говорил, распространяя стойкий запах алкоголя.

Вдруг я услышал звенящие маленькие колокольчики. Их совершенно точно не могло быть в лесу, и я испуганно еще раз доказал себе это, несколько раз обернувшись вокруг. Нет, не в лесу, но в глубинах моей памяти. И глядя на черную воду, я уже не только слышал их, но и видел.

Они слегка колышутся над головой, потому что кто-то оперся о мою кроватку. Размытое черно-белое лицо склонилось, и я уже мог отчетливо различить своего пьяного деда. Он принялся говорить со мной, но на тот момент я совсем не понимал смысла слов. Наблюдая за его гримасами, я вдруг увидел, как на правом дедушкином плече что-то скользнуло. Серый дымчатый силуэт мастерски обогнул шею и странно свесился вниз. Странный питомец был немного похож на нашего кота Кузю, только сильно размытый и более зловещий. Кузю я успел хорошо изучить, ведь он бывал у меня часто. В свете торшера его глаза поблескивали хищным холодом, и он трогал мое лицо лапой в попытке поймать моргающий глаз. Он мог долго сидеть на груди, а когда мне становилось тяжело дышать, я начинал плакать, вызывая помощь. Этот хитрец ловко исчезал во тьме комнат, лишь только заслышав мамины шаги. В отличие от Кузи дедушкин непоседливый спутник находился в постоянном движении. Он исчезал и появлялся снова, то прятался за своим хозяином, то стремительно приближался ко мне, увеличивая горящие глаза-щели. Вдруг быстрым движением он окутал кисть деда и принялся тянуть его полную рюмку ко мне. Первые секунды дед сопротивлялся, словно не доверял сам себе, но вскоре оставил борьбу. Резкий запах ударил мне в нос, и я расплакался.

В комнату, подобно порыву ветра, ворвалась мама. Она кричала, и в ее тревожном тоне я разобрал уже знакомое моему уху «Антоша». Дед отстранился, сделав несколько шагов к стене, и что-то виновато ответил.

Каким непостижимым образом я это вспомнил? Сколько мне было тогда? Как знать, может, именно в тот день я ощутил первую жажду. Как странно связан мозг сетью нейронов. И как много мы способны вспомнить однажды.

Резкие всплески вырвали меня из черно-белого кино воспоминаний. Алексей сунул руку в размякший пень, и она ушла почти по локоть. Уже в следующее мгновение пред моим носом блеснул серебряный браслет.

– Спасибо, – сухо произнес я.

Теперь я знал, что в пне нет змеи или лягушки, благодаря Алексея еще и за эти знания. В моих ладонях появилась слегка красноватая жидкость. Гнилой пень ли окрасил ее, но я снова подумал про кровь. Надо пить. Я сделал короткий глоток, а вскоре уже не мог остановиться.

Напившись, я постарался встать. Поясницу свело болью, и я снова согнулся к земле.

«Чертова грыжа», – выпалил кто-то внутри меня.

Признаться, я был абсолютно сломлен морально и физически. Почему так произошло? В какой такой момент депрессия настигла меня и лишила всех сил? Я знал только, что теперь испытываю боль везде. Во всем теле и даже в духе. Внутри и снаружи. Испытываю боль, вспоминая прошлое, и не меньше страдаю, думая о будущем.

Около пня скользнуло нечто живое. Пятясь назад, я неотрывно смотрел туда, куда оно шмыгнуло.

– Алексей! – крикнул я.

Ответа не последовало. Стараясь взять зрительный контроль над местом, куда спряталось существо, я все никак не мог осмотреться вокруг.

–Алексей! – уже громче заорал я.

Он молчал. Может, он был уже мертв? Или ушел, бросил меня? Я быстро отполз назад от пня и принялся искать его глазами. Вокруг не было ни души.

«Куда он, черт возьми, подевался», – сами собою выплывали мысли, в панике не следя за лексиконом.

Всплеск воды прервал мои поиски, и я снова уставился на пень. Кто-то только что тронул лужу в нем. Ящерица? Это могла быть ящерица. Но где, черт побери, Алексей?

Вдруг что-то коснулось моей щиколотки, такое мокрое и холодное. Моментально вскочив на ноги, я даже не вспомнил, что минуту назад мое тело болело. Голубоватая плоть скрылась рядом с кроссовком в сырой земле, и меня затрясло от ужаса. В панике я огляделся вокруг – вся земля приходила в движение. Несколько мертвецки бледных рук, измазанных грязью, вылезло на поверхность, пытаясь нащупать хоть что-то живое. Они искали. Вероятно, искали меня. И словно взывая на помощь, вскоре руки разрослись, уродливо царапая землю своими искривленными пальцами.

Я ощутил себя безумцем. Из груди вырывалось сердце, а кровь, как профессиональный барабанщик, била по перепонкам и височным костям. Уже в следующее мгновение вокруг левой ноги обвились омерзительно скользкие пальцы.

«Беги», – скомандовала мысль.