Всё хорошо! Как избежать ненужных переживаний в первые годы жизни ребенка

Книга под названием Narratives from the Crib1 («Истории из колыбели») была опубликована, когда мне исполнилось девять лет. До сих пор помню, как пришла из школы и увидела на столе на веранде сигнальный экземпляр из издательства. Я жадно принялась читать, надеясь найти что-нибудь любопытное про себя маленькую, но, увы, ничего интересного там не оказалось. Бесконечные наукообразные статьи, в которых лингвисты анализировали формы глаголов и синтаксические структуры. Помнится, я нашла парочку своих смешных цитат и закрыла книгу.

Я снова достала сборник, лишь когда подросла Пенелопа: меня одолевал вечный родительский невроз на тему, нормально ли развивается мой ребенок. Я пролистала книгу, чтобы сравнить себя и ее в таком же возрасте. Самая ранняя моя цитата в книге была следующая: «Когда приходит папа, я кладу это сюда, кушаю завтрак, и папа заправляет кровать». Мне был один год, десять месяцев и пять дней. Говорила ли Пенелопа что-то подобное в этом возрасте? Было сложно понять, и я стала названивать матери: «Я правда такое сказала или тебе просто показалось и ты решила, что я сказала эти слова?» Разумеется, она уже не помнила. (А может, пыталась уйти от темы.)

Общение с другими людьми — разговоры, пение, письмо — одна из отличительных черт человеческого существа. В тот момент, когда ребенок перестает плакать и тыкать в холодильник, а может открыть рот и внятно сказать: «Можно молочка?» (или хотя бы «МОЛОКО!»), — в этот момент вы начинаете видеть формирующуюся личность. Обычно родители помнят первые слова детей: Пенелопа сказала «тапки», а Финн сказал «Пенелопа» («Пэ-пэ»). Многие признаются, что первое время считают новые слова своих детей.

Речь становится естественным критерием для сравнений — вашего ребенка с другими детьми, ваших детей между собой или (в моем случае) вашего ребенка с вами же. Когда я ходила беременная Финном, меня предупреждали, что, когда у вас первая дочь, а второй сын, вас поразит разница в их развитии.

«Мальчики медленнее учатся говорить», — намекали вежливые подруги. Более прямолинейные не стеснялись в выражениях: «Тебе будет казаться, что твой сын глуповат». Когда дети рождаются в обратном гендерном порядке, родители восхищаются, какая у них умненькая дочка.

На самом деле сравнения с другими детьми нужно проводить осторожно. Как и с физическим развитием, врачи стремятся выявить детей, нуждающихся в ранней коррекции. На профилактическом осмотре в два года родителей, как правило, спрашивают, говорит ли ребенок минимум 25 слов на регулярной основе. Если их меньше, могут назначить дополнительные обследования, чтобы выяснить причины задержки. Но порог в 25 слов лишь отсекает явные проблемы. Словарный запас среднего ребенка больше, но насколько?

Большинство книг по педиатрии подходит к вопросу так же: сообщают о тревожных сигналах, но не дают полной картины вариаций в пределах нормы.

Однако, даже зная этот разброс значений, мы сталкиваемся с другими вопросами: это вообще важный показатель? По раннему развитию речи можно предсказать будущие успехи? На оба вопроса есть ответы — пожалуй, в первом случае информации больше, — и мы найдем их в статистике.

ВЕЛИЧИНА СЛОВАРНОГО ЗАПАСА

В принципе, первое, что приходит на ум, — это взять и посчитать все слова, которые ребенок говорит. И собрать данные о детях воедино. Действительно, когда ребенок маленький и говорит всего пять, десять или двадцать слов, родители могут запомнить каждое и указать эту информацию в анкете. Но чем старше ребенок, тем сложнее это осуществить. Представьте, что он говорит 400 слов, причем одни чаще, а другие реже. Вы запомните их все?

Другая проблема в сравнении детей — какие именно слова относить к словарному запасу конкретного ребенка? Приведу пример с Финном: когда ему было чуть больше двух лет, он разучил в музыкальном кружке песню «Шмелиный концерт», и она ему ужасно понравилась. Мы ставили ее в машине, когда ехали куда-то, он голосил в кроватке, в ванной, везде.

Текст песни в основном повторял название: «Шмелиный концерт, шмелиный концерт». Финн выпаливал все слитно: «Шмелиныйконцерт», хотя, строго говоря, это были два слова. Как я должна была считать его словарный запас? Засчитывать ли «концерт»? Он однозначно не мог использовать его в предложении и не считал отдельным словом. Так что, пожалуй, нет. Но в таком случае я должна посчитать «шмелиныйконцерт» за одно слово? Вроде бы логично. Но откуда я знаю, что он считал это словом, а не смешным набором звуков? И потом, такого слова действительно нет.

Ученые научились обходить обе эти проблемы — запоминание и подсчет — с помощью стандартизированного списка. Как правило, они используют опросник коммуникативного развития Макартур — Бейтс.