Всё начиналось в юности

Вдвоем с Васей они принялись за работу. Никто их не торопил, потому делали все не спеша и капитально. Васины попытки поскорее свалить работу, Димка пресек в корне, и тот хоть и ворчал, но дело делал. Они закопали мины в грунт, тщательно замаскировали растяжки и провода управления, и получилось неплохо.

Поначалу Димка расстроился. Ему совсем не выдали противопехотных фугасных мин. В их распоряжении оказались только мины ОЗМ-72 и МОН-50. Осколочная заградительная мина ОЗМ-72 всем хороша. Выпрыгивающая, в ней большое количество поражающих элементов, но ставилась только на проволочные растяжки, которые легко было сдернуть кошкой или просто обезвредить, сняв взрыватель. Но зато с избытком дали мин МОН-50 с кучей проводов. Их можно устанавливать и с проволочными растяжками, и в управляемом варианте. Мина направленного действия. При срабатывании находящиеся внутри мины убойные элементы разлетаются сектором, поражая атакующую пехоту. Димка установил эти мины в управляемом варианте. Времени для того, чтобы растянуть кабеля управления и замаскировать их, было достаточно. Тем более лейтенант для выполнения этой безобидной работы выделил двух помощников.

К исходу третьих суток работа была закончена. Саперы установили на косогоре три пояса мин.

Первый, у самого основания косогора, из выпрыгивающих мин ОЗМ-72.

На середине в шахматном порядке поставили МОН-50 в управляемом варианте.

Третий пояс из этих же мин поставили непосредственно вокруг позиции. Правда, Новиков сначала запротестовал: "На фига нам тут мины? Самих себя что ли подрывать?" Димка разъяснил свою задумку. На случай, если боевики прорвутся и доберутся до позиции, можно будет отступить в кустарник позади площадки и оттуда подорвать мины. Лейтенант нехотя согласился. Было видно: всю эту "возню" саперов он всерьез не воспринимал.

Димка с Васей отрыли на глубину полутора метров два окопа (подрывные станции). Один на позиции, другой в кустах позади заставы, и затянули в эти окопы все кабели управления.

Мотострелки хоть и помогали им, но посмеивались над "пластмассовыми игрушками" саперов. У них, в отличие от этих "землепашцев", в руках было настоящее оружие: пушка, пулеметы, гранатомет и безотказные в бою Калаши.

Застава успела подготовиться к встрече с противником, но никто из бойцов, кроме, пожалуй, Димки, всерьез не верил в то, что боевики здесь могут объявиться. Появление большого отряда Салмана Ходжаева оказалось для них неожиданным. И потому реальный бой пошел не так, как они его себе представляли.

*

Первым противника увидел наблюдатель Ваня Стародубцев.

Близился вечер. Бойцы во главе с лейтенантом, усевшись в кружок, ужинали. Только Ваня, с тоской вдыхая запах разогретой тушенки, наблюдал, как было приказано, за окрестностями.

Он обратил внимание на взволновавшихся птиц и вдруг увидел перебегающих от куста к кусту людей. Ваня сполз в окопчик и с паническими нотками в голосе, но негромко, словно боясь, что его услышат внизу, прошипел:

– Товарищ лейтенант! Там внизу к нам подбираются боевики…

Новиков схватил бинокль, подбежал к Стародубцеву и залег рядом

– Где? Покажи!

– Там, – Ваня ткнул пальцем, – они прячутся в кустах и бегут перебежками…

Новиков навел бинокль к подножью склона.

– Ё…моё! Точно боевики…

Он перевел бинокль в даль, некоторое время осматривал практически безлесные подступы к перевалу и грубо ругнулся.

– Мать твою… Их там целый отряд…

Он повернулся к насторожившимся солдатам и негромко отдал распоряжение:

– Кончай жрать! Быстро все по своим местам и замерли. Без моей команды не стрелять! Звягинцев, включай рацию.

Все разбежались по позиции. Звягинцев, Бондаренко и Гвоздев залезли в БТР. Димка нырнул в свой окоп и почти шепотом спросил снова приникшего к биноклю лейтенанта.

– Что там, товарищ лейтенант?

– Что, что… боевики. Целый отряд. На каждого из нас человек по десять…

Из БТРа раздался голос сержанта Звягинцева.

– Товарищ лейтенант, главный на связи. Что доложить?

– Доложи, на нас идет отряд боевиков до сотни человек. Принимаем бой…, просим нас поддержать.

Его слова услышали все. Бойцов охватило предбоевое возбуждение. Лейтенант лихорадочно соображал, что еще надо сделать и, в конце-концов, продублировал первую команду.

– Сидеть всем тихо. Без моей команды не стрелять!

Боевики наступать не спешили. Их авангард медленно накапливался у подножья склона. Наконец они подготовились к атаке и без выстрелов, короткими перебежками, устремились вверх по склону.

На смену возбуждению к бойцам пришла боевая злоба, без которой победу в бою одержать невозможно. Лейтенант скомандовал:

– Огонь!

Застава дружно открыла стрельбу. Огонь был плотным, наступавшие понесли первые потери и залегли. Однако пушка и станковый пулемет БТРа стреляли недолго. Со стороны правой и левой ям, незаметно подобравшиеся боевики почти одновременно ударили по БТРу из гранатометов. Основная ударная сила заставы перестала существовать. Звягинцев, Бондаренко и Гвоздев погибли в "броне". Остальные лежали, оглушенные взрывами.

Боевики, воодушевленные хорошей работе своих гранатометчиков, смело пошли на приступ.