Всё самое плохое о моей сестре

— Мам! Мам! Марти разбросала всех своих оборванных зверей по всей своей полке, и они выглядят отвратительно! Они портят всю красоту. Марти все губит!

Мама приняла сторону Мелиссы. Тоже мне, удивила!

— Слушай, Мартина! Папа так старался сделать красивые полки, а ты все испортила. Это же полка для особых вещей.

— А мои звери как раз и есть особые!

— Мусор! Они именно мусор. Я не разрешаю все это выставлять напоказ. Люди подумают, что мы никогда не покупали тебе нормальных мягких игрушек, — сказала мама. — Если ты не хочешь расставаться с этой пестрой командой, то они должны быть спрятаны в твоем отсеке шкафа! — И она смела всех с полки одним взмахом руки.

— Думаю, ты бы и меня с удовольствием упрятала в шкаф! — Я кинулась утешать моих бедных детишек.

— Да! Уж пожалуйста! — крикнула Мелисса, и по маме было видно, что она тоже хотела бы это сказать.

— Ну-ну, не нападайте все на малышку Марти, — сказал папа. Он снова стал моим любимым, веселым, добрым папой. Слава богу. — Не понимаю, почему бы ей не положить своих зверей на полку, если ей так хочется.

— Уау! — торжествуя, завопила я и собрала своих зверей. — Папа делал эти полки, так что он имеет право сказать, что нам на них класть!

— Но ведь тогда мы все должны ими любоваться, а они просто нелепы, — сказала Мелисса, чуть не плача.

И вот это и есть самое плохое в моей сестре. Она на два с половиной года старше меня, но когда что-то не по ней, она начинает реветь как маленький ребенок, и мама с папой ей уступают.

— Марти, а давай пойдем на компромисс? — предложил папа. — Уилме нравится спать на твоей кровати — так засунь ее туда. Наверняка Попрыгунчик должен полюбить новую конуру… Смотри, он сам запрыгнул в шкаф. Бэйзилу должно нравиться лежать под двухэтажной кроватью в темноте и в засаде. Похоже, что Полли и этот бедняга дикобраз Перси тоже готовы прилечь. Вот! Теперь ты можешь правильно расставить всех своих лошадей на своей полке. Ну как? Хорошо они там выглядят?

Я прекрасно понимала, что меня надули. Я все равно хотела видеть всех своих зверей на полке, но я позволила папе уговорить меня пойти на компромисс. Казалось бы, Мелисса должна была быть благодарна, но она все равно ныла. Когда я решила дать Заплатке, Галопчику, Сладкоежке, Веселым Ножкам, Колокольчику и Звездному Свету немножко потренироваться и построила небольшой забор из своих книг и карандашей, она сказала, что я сознательно делаю беспорядок на своей полке.

Меня поразила реакция Джейдин на нашу комнату, когда она в пятницу зашла после школы. Она стояла в дверях и хлопала в ладоши!

— Это прекрасно! — сказала она. — Ох, Марти, ты такая счастливая!

Джейдин на цыпочках ходила по комнате, разглядывая все полки, одеяла и подушки. Она тихонько вскрикнула от восторга, когда посмотрела наверх и увидела черную люстру.

— Это просто замечательно, — сказала она. — О, я все на свете отдала бы, чтобы иметь такую комнату, как эта. Он такая симпатичная и ни капельки не детская. Похожа на комнату взрослой леди.

— Ну, возможно, но мои вещи размещаются тут с трудом. Эта комната так отличается от моей Берлоги Марти! У меня было замечательное большое старое кресло, и на нем можно было играть в прыжки. Было так весело, — сказала я.

— А тебя за это не ругали? Моя мама с ума сходит, если я прыгаю на мебели, — сказала Джейдин.

— Ну, кресло уже разломали, так что теперь это не имеет значения. У меня еще был старый туалетный столик, и один из его ящичков я использовала как санки.

Джейдин сморщила нос:

— Марти, что с тобой? Здесь все прекрасно. У тебя есть такие великолепные вещи. Мне нравятся твои ангелы и твои свечки.

— Они не мои. Они Мелиссины, — угрюмо сказала я.

— Ой, смотри! У нее есть подписанная фотография Джастина Бибера! Там сказано: «Со всей моей любовью». Просто не верится!

— Дурочка, Мелисса вырезала ее из журнала и сама подписала.

— И все равно это прекрасная фотография, — сказала Джейдин.

Она села за туалетный столик Мелиссы и стала притрагиваться кончиками пальцев ко всей ее ужасной косметике и к крему для рук.

— А это тоже все Мелиссино? — спросила она. — Ей что, разрешают краситься? А она дает что-нибудь тебе, Марти?

— Я не хочу краситься! Это глупо — и оно воняет, — поморщилась я.

— Нет, оно приятно пахнет, — восторженно сказала Джейдин, потянув носом воздух.

— Это ужасный Мелиссин розовый крем для рук. У тебя не щекочет от него в носу?

— Нет, по-моему, все очень мило, — ответила Джейдин. Она чуть прикоснулась к крему. — Как думаешь, Мелисса даст мне чуточку попробовать?

— Да вперед, можешь помазаться, — ответила я.

— Ох, лучше я сначала ее спрошу, — сказала Джейдин. И пошла в швейную комнату, где Мелисса помогала маме с костюмами: я решительно настояла, чтобы Мелисса нам не мешала. Но теперь Джейдин все испортила, потому что Мелисса явилась в нашу комнату и стала показывать Джейдин, как наносить этот противный крем на руки. Честно, уж это точно не наука о ракетах — подумаешь: крем, руки, потереть!

— А можно и мне немножко взять? — спросила я Мелиссу.

Она удивилась, но сказала «да».