Всё сначала!

Это едва ли не единственный случай, когда мама незаслуженно обидела меня. А, вообще, я росла в «оранжерейных» условиях. Благодаря бережному отношению ко мне со стороны родителей я сохранила наивный и добрый настрой к людям. Мне ненавязчиво привили чувство вкуса, любовь к прекрасному, хорошие манеры и чувство меры. Научили никому и никогда не завидовать. Мама часто говорила: «Не досадуй на чужие способности и благополучие. Не расточай свою энергию на страдания по несбыточному и, тем более, на негатив и злопыхательство. Помни, что чужое все равно никогда не станет твоим». Я усвоила: не следует жаловаться и списывать собственную лень на несправедливость судьбы.

На мамину зарплату и бабушкину пенсию блокадницы мы жили скромно. Родители в хорошем смысле были гордыми людьми, ни у кого ничего не просили и не занимали. Всегда довольствовались тем, что дано, рассчитывая на собственные силы. Ограниченность в средствах меня не задевала. Я попросту не замечала ее: всегда было вкусно, сытно и аккуратно. Мама, мастерица на все руки, обшивала и обвязывала меня с головы до ног. Когда-то, еще учась в институте, она закончила курсы кройки и шитья, и во времена тотального дефицита детской одежды в стране ее умения очень пригодились.

Вещи, сделанные ее руками, всегда отличали оригинальные детали – брюки с аппликацией, вышивка на переднике, вязаный костюмчик с бантовыми складками. Юбка и жилетка были сношены мною до дыр, настолько я их любила – не желала снимать. Даже невзрачное коричневое школьное платье смотрелось элегантно за счет связанных мамой белых воротничков.

Родители не давали денег на карманные расходы, да это и не требовалось. Я никогда не шла наперекор семейной аскезе, радовалась любым, даже самым простым подаркам. Поступила в первый класс, мне тетрадку с карандашами подарили – уже радость!

Слайд 30: «Все-таки Шишкин или Малевич?»

Помню, во мне проснулся художник. Мама купила листок ватмана. Я прикрепила его кнопками к двери и… пошла на кухню. У нас дома обитала замечательная кастрюля, на ней было изображено семейство оленей. Не кастрюля, а шедевр изобразительного искусства! Она меня так впечатлила, что я поставила ее перед собой и стала срисовывать пейзаж на лист ватмана. Получилось здорово! Много лет эта картина была предметом моей гордости.

Позже в совместном с Дианой сборнике «Патронташ», наряду с ее картинами, я обнародовала и некоторые свои рисунки. Графика – не графика, скорее вольное гуляние карандаша. Мне очень нравится эстетика минимализма, когда обозначаешь только контуры, давая воображению дорисовать начинку.

А тогда, после истории с кастрюлей-натурщицей, оценив мои художественные способности, мама подарила мне роскошный набор гуаши, до этого я имела дело только с акварелью. Но гуашь оказалась плотнее и тяжеловеснее и потому не прижилась. Странное совпадение: чаще меня тянуло рисовать тогда, когда я заболевала. Когда же температура спадала, интерес к краскам падал тоже.

Слайд 30: «От фарцовщиков»

В классе в четвертом-пятом у всех друзей уже были кроссовки Adidas, а у меня их не было. Я мечтала о кроссовках днем и ночью так сильно, как только может мечтать подросток, и как-то заикнулась об этом маме. В советское время заграничные вещи можно было купить только в комиссионке или у фарцовщиков. Новые к тому же стоили невероятно дорого. Мама с бабушкой переглянулись, пошли искать фарцовщика. Как сейчас помню – прихожу из школы, а на моем секретере – сверток, прикрытый газеткой. Приподняв ее, я дар речи потеряла – белые кожаные кроссовки, с синими замшевыми полосками! Настоящие, фирменные! Первые в моей жизни! Вот оно счастье! И наплевать, что они поношенные!

Слайд 31: «Вымогательница»

Родители делали все, чтобы я ни в чем не нуждалась. С благодарностью в ответ я старалась быть не капризной и не требовательной.

И, наверное, этим облегчала им жизнь. Правда, был один момент, за который мне до сих пор стыдно. В начале 80-х, когда вся страна, в том числе и я, каталась на деревянной «Карелии», в магазинах начали появляться пластиковые немецкие лыжи. Они были такие красивые – легкие, белые, со специальной насечечкой, чтобы не было отдачи. И я, видимо, ослепленная их совершенством, принялась канючить: «Купи, мама, купи!» Просто какой-то эгоистичный приступ у меня случился, вот вынь да положь! А они дорогущие! Девяносто рублей! На тот момент – сумасшедшие деньги при маминой-то зарплате в сто двадцать рублей. В общем, не мытьем, так катаньем, со слезами на глазах выпросила я у мамы эти лыжи. И – о, ужас – прокатилась на них пару раз и охладела. Оттого ли, что я ими не умела пользоваться, или неправильно была подобрана смазка, но скользить по нашему снегу они отказывались. Может, я их просто задом наперед надела? ☺ Лыжи мне и года не прослужили. Были поставлены в угол, заброшены и в конечном итоге кому-то подарены.

Сколько лет прошло, а я так и не могу простить себе это финансовое «обесточивание» мамы. С тех пор дала зарок: никогда ничего не просить. А если что-то надо – заработай и купи себе сама!

Слайд 32: «Римская цифра»