Всё сначала!

Запомнилась смешная история, которую мы с ней разыграли для предстоящего знакомства с Костей Арбениным. Я решила ее представить не как Диану из Магадана, а как Дайану фром Бостон. Динька прекрасно говорила на английском. Тут же была придумана легенда: якобы Дайана – моя дальняя-дальняя родственница, приехала в Питер на несколько дней. Мне неловко было оставить ее одну, поэтому сейчас я с ней. К тому же она ни слова не понимает по-русски. Встретившись с Костей на выходе станции метро «Площадь Александра Невского», мы втроем отправились к его друзьям. Нас ожидало интеллигентное застолье. Я повторила презентацию своей «родственницы» собравшимся. Завязалась беседа на чистом английском языке. Дайана рассказывала о себе, о семье, и когда речь зашла о работе, она произнесла Oilcompany. Костины друзья не были столь же сильны в английском и услышав Oil, начали гадать, о чем речь. Вдруг кто-то выкрикнул «Это же нефть!» На что Динка тут же радостно эмоционально отреагировала: «Да!!!» Штирлиц был на грани провала. «Кажется, наша гостья понимает по-русски?»… читалось на лицах. Я принялась срочно забалтывать ситуацию. Когда обман раскрылся, я на какое-то время утратила Костино доверие. Но это не помешало ему в дальнейшем помочь с пропиской Дианы в Питере.

Тогда возможностей остаться в Ленинграде было не так много – либо работа, либо учеба, либо замужество. Я так и сказала: «Костя, выручай! Женись!» И он как настоящий друг и джентльмен – согласился.

Сцена бракосочетания в самом «запеперистом» ЗАГСе на Английской набережной напоминала паноптикум. Жених и невеста – оба в брючных костюмах. Свидетели – оба в брючных костюмах. Гости – не все в брючных костюмах. Ольга пришла в темном платье, на груди которого зияла яркая меховая аппликация в виде Микки-Мауса. Дайана фром Бостон стала Дианой Сергеевной Арбениной.

Наш переезд в Питер случился очень вовремя. Динка успела закончить учебный год в Магадане, и у нее было в запасе целое лето, чтобы она могла определиться, где продолжить свое обучение. В итоге перевелась в университет имени Жданова. Причем попала туда с протекции Валеры Тхая, у которого везде есть связи… Валерка, легкий на подъем, всегда готов помочь, даже когда не совсем понимает, как ему это сделать.

Валерка откликался на любую авантюру. Особенно если это касалось музыки. Он аккомпанировал всем, по-дружески, просто получая от этого кайф. Не у всех ведь были инструменты, да и не каждый, кто сочинял, умел играть. Тот же Костя Арбенин, когда пел, отстукивал ритм ладонями по коленям или бренчал мелочью в кармане. Это было его фирменной фишкой. Однажды Валера привел Юла Абрамова. Это были те благословенные времена, когда на его смертельный недуг не было ни немека, а впереди простиралась целая жизнь. Мы с Динкой и Ольгой как раз устраняли последствия той памятной вечеринки на Гражданке. Юл был совсем молод и многое из того, что я исполняю сегодня, еще не написал. В две гитары с Валеркой он спел несколько песен. Мы впечатлились. Не могу сказать, что наши встречи стали частыми. Юл всегда появлялся нежданно-негаданно и неизменно в сопровождении Валерки. И в компании с ними любая посиделка превращалась в песенный марафон. Помню, спонтанно собрались у Ольги в комнате на Разъезжей. Динка, Светка, я, и как из-под земли возникли парни, оба навеселе и не с пустыми руками. Они только что записали Юла на кассетник и горели желанием незамедлительно это отпраздновать. Вот тут-то мы все вшестером и «зависли». Пели по кругу часов шесть, а Валерка последовательно каждому аккомпанировал.

Многие ставшие позже знаковыми альбомы записывались спонтанно, экспромтом. К примеру, идея записать «Вторую пулю» возникла от безысходности, когда мы с Динкой терялись в догадках, что б такое подарить моей однокурснице, Аиде Хисамутдиновой, пригласившей нас на День рождения. Мыслей не было, денег тоже. И вдруг Динка предложила: «А давай подарим ей наши песни». Но для этого их еще надо было записать на кассету. И вот впопыхах ночью, накануне торжественной даты мы этим занялись. Дело было в 1995 году в Рыбацком, в той самой квартире с вошедшим в историю бильярдным столом. Запись велась на магнитофон «Романтик» – наше единственное «студийное» оборудование. Динке пришлось петь и играть в крайне неудобной позе, изогнувшись «буквой зю»: на плече – гитара, она записывалась через звукосниматель, а голос – через микрофон, закрепленный к лузе стола на уровне пояса. Микрофонными стойками мы тогда еще не обзавелись. Все песни – с первого дубля. Внезапным промоутером этого домашнего альбома выступила сама именинница. Подаренный ей единственный экземпляр кассеты она переписала нескольким своим знакомым, и с того момента формально несуществующий альбом самопроизвольно размножился на территории от Питера до Магадана. Студийной версии «Второй пули» никогда не было, поэтому многие песни перекочевали в «Каплю дегтя/В бочке меда». Вот и получается, что черновик своего первого официального альбома «Ночные снайперы» набросали за одну ночь на бильярдном столе.