Всё в дыму...

Резонанс - о да, он приводит не только к обрушению мостов под пятками идиотов, прыгающих со свинцовыми грузилами в руках и животным куражом в звенящих пустотой головах. Интерференция объединяет вселенные и миры, а правильно ухваченная резонансная частота раскрывает проходы именно туда, куда неосознанно рвется душа… И сердце… И все еще помнящая кровь…

Волны - не обязательно черная вода Понтового моря, с готовностью смыкающаяся над потными макушками вдоволь наскакавшихся патриотов умирающего полуострова. Превратив его в остров, славные герои-Прыгуны обеспечили последнего из Греев идеальной точкой на поверхности преломления волн. Волн не водных - гравитационных.

Греи - вовсе не наивные до глуповатости чужаки, вывалившиеся к людям из случайного “межмирового проходимого тоннеля”. Нет никаких таких “случайностей”, попросту не бывает. Зато бывает квантовая когерентность. И добротность собственно того, что местные жители называют Вселенной. Как колебательной системы.

Без разницы, сколь далеко разнесены в пространстве и времени источники колебаний: при квантовой взаимозависимости дальнодействие не имеет границ. Так же, как не имеет границ сила грея, направленная на созидание не тени, а, например, выхода…

Будучи той самой “особью”, Ди вполне обладал способностью замкнуть на себя приемный контур - при условии правильной настройки всего остального. И, в отличие от своих сородичей, оказался в нужном месте в нужное время. Теперь дело за нужным художником.

Ученые авторы разномастных, разноязыких анализов и отчетов совершенно верно определили часть параметров настройки, качественно описали характер деформации структуры пространства, вычислили необходимость присутствия грея. И даже догадались о том, что не имеет значения, где именно на Земле должно состояться это присутствие: был бы окруженный соленой водой участок суши или, на худой конец, горная вершина, вознесшаяся достаточно высоко.

Однако им неоткуда было узнать, что ничего не будет без картины. Блекло-желтый цвет кирпича, зелень сумрачной хвои, прозрачная голубизна небес. А еще - обломанные шпили: янтарь, аметист, изумруд. Вот теперь Ди стало ясно: таким набором цветов закодирована спектральная картина того самого резонанса.

Неподвижная для глаза человека разноцветная плоскость в восприятии грея обретает объем, масштабируется до гравитационных частот, оживает в приемном контуре. И остается его замкнуть, выпустить наружу энергию тени, откупорить картину взглядом и шагнуть в образовавшийся проем.

Крысовина. Лишь те, кто подобны крысам, и могли его так назвать.

Ди фыркнул. И услышал какой-то шорох. Он совсем забыл о владельце этих в высшей степени познавательных документов. Федор сидел, наклонившись вперед, свесив перевитые венами кисти с острых коленей.

- Где ты это взял?

Убейконь поднял голову, глянул устало.

- Купил.

- У кого? Где?

- В разных местах. Долго собирал.

- Это все, что есть?

Прочитанного хватало, но дотошность Ди не раз служила ему хорошую службу.

- Ну, в лабораториях еще было. Но разбомбили, до того как вывезли оборудование и архивы. Там все сгорело. - И добавил, подумав: - Не веришь мне, спроси у Стерха. Мы туда вместе ходили.

- Стерх видел эти бумаги?

- Конечно. Он же учился и вообще рубит в этих делах. Я, прежде чем платить, каждую бумажонку ему показывал.

- А ты? - зачем-то спросил Ди. - Ты учился?

- А я в санаториях и больницах жил, там особо не поучишься. Порок сердца у меня, врожденный. Был.

Ди сочувственно хмыкнул. Люди не умели самостоятельно выправлять в себе дефекты внутренних органов. Только в других людях, хирургическим путем. И то - далеко не все.

- Мой отец пошел в Вежливые Люди, - продолжал Федор, разглядывая ведущий в кухню дверной проем, - чтобы заработать на операцию. Теперь я здоров. Даже больше, чем здоров: он дал согласие на генную терапию. Ты ведь не думаешь, что я родился таким?

- Каким? - на всякий случай уточнил Ди.

- Немножечко греем, - пропищал Убейконь, явно кого-то пародируя. - Немножечко негодным, негодненьким. К строевой службе, работе в госконторах, донорству, воспроизведению потомства без спецразрешения и прочее ми-ми-ми. - И уже нормальным голосом: - Ты ж не зарегистрирован, поэтому не знаешь, небось.

- С чего ты взял, что я не зарегистрирован?

- Да брось, Дориан… Я думал, я один такой остался… Из наших.

- Генотерапия не делает тебя греем, - высокомерно заметил Ди. Он до сих пор не понимал, зачем Федор влез к нему в дом и с какой целью делился информацией.

- Она сделала меня нечеловеком. И до сих пор делает. Я… в общем, продолжаю меняться. И поэтому пришел к тебе. Ты… ну… мог бы мне помочь…

- Я? - удивился Ди. - Чем? Вернее, в чем?

- Ты же читал бумаги. Это подлинники.

- Я понял. И что?

- Ну, Стерх говорит, там не все. Есть еще какие-то условия, их не успели изучить. Ты наверняка знаешь, что нужно, чтобы открыть крысовину. Расскажи мне.