Всё вернётся

Рената отметила, что, несмотря на взаимное подначивание, мужчины прекрасно ладят. Она встала у стены и стала наблюдать за их работой. Мартин надел черный кожаный фартук, как у Мэла, и закатал рукава рабочего халата, оставив грудь открытой. Вскоре она покрылась каплями пота, когда он встал у горна.

Мартин ударял по железному бруску молотом, и во все стороны летели яркие искры, а по кузнице разносился звук, напоминавший звон колокола. Рената смотрела на Мартина и умирала от любви. Она нежно улыбалась, глядя на сосредоточенное выражение его лица, когда он старался в точности выполнить указания Мэла.

— Что ты вцепился в молот, как баба в мужика! — сердился кузнец. — Ослабь хватку, пусть он у тебя легко отскакивает от железа! И не пялься на зрителей!

Ренате показалось, что Мартин покраснел, хотя ему могло просто стать жарко.

— Как у него получается? — шепотом спросила Рената, когда Мэл брал с деревянного топчана огромные щипцы.

— Неплохо для любителя, — ответил кузнец и, помолчав немного, сказал: — Слышал о вашем отце. Тяжелое это дело. Не старый, поди, был мужчина, — добавил он мягко.

— Нет, не старый, — тихо ответила Рената. — У него был рак.

— И у моего тоже. Тяжело смотреть, когда родители уходят. — Мэл помолчал. — Хотите, я сделаю крест и поставлю под тем старым дубом?

Рената до глубины души была тронута его добротой.

— Очень хочу, — ответила она. — Скажите, сколько это будет стоить, и…

— Я не беру денег с друзей мистера Мартина. Если бы не он, не видать мне этой кузни как своих ушей. Когда-нибудь сочтемся.

— Но… я живу в Италии, — растерянно сказала Рената.

— Пока, — заметил Мэл и, прежде чем она успела спросить, что он имел в виду, кузнец заорал на Мартина: — Поворачивайся быстрее! Я не могу торчать здесь с тобой целый день!

— Тиран! Я подниму твою ренту! — огрызнулся Мартин, перекрывая грохот молота.

— А я вообще не буду платить! — торжествующе крикнул Мэл.

На чумазом лице Мартина сверкнула ослепительная улыбка.

— Эгоист!

Мартин тяжело дышал, его обнаженная грудь, вздымалась, и он еще никогда не казался Ренате таким желанным. Рената поймала на себе острый взгляд кузнеца. Ей оставалось только надеяться, что он не заметил в ее глазах откровенное обожание. Она решила уйти и тем самым продемонстрировать Мэлу свое безразличие к Мартину.

— Я пошла в магазин! — крикнула она.

— Погуляй по деревне, — отозвался он. — Встретимся в салуне через полчаса.

— Как прогулка? — спросил Мартин, когда Рената появилась в салуне с десятиминутным опозданием.

Но он уже знал, что местные жители приняли Ренату. Мартин был рад этому, но старался не думать о том, чем обернется для него и Томми триумф Ренаты.

Мартин потягивал сок и слушал ее оживленный рассказ о дружелюбных жителях деревни.

— Хочешь что-нибудь выпить? — спросил он, когда Рената умолкла, чтобы перевести дыхание.

— Что-нибудь легкое, — ответила она. — Можно сок.

Она улыбнулась и кивнула фермерам, сидевшим за большим столом недалеко от них. Они приветствовали ее, подняв свои стаканы. Рената просияла, словно они подарили ей драгоценные камни.

Возможно, и подарили, подумал Мартин, прислушиваясь к репликам мужчин. Успех Ренаты может принести ей контроль над богатствами Гринвуда.

— Мне еще надо проверить ограду в некоторых местах, а потом мы можем отправиться на холмы, — сказал он.

— А что там? — спросила Рената, взглянув на свои часы.

— Хочу заняться с тобой любовью. Пока мне удается сдерживать себя, но это ненадолго. Скоро я начну целовать тебя при всех…

— Мартин, — сказала она голосом, полным любви, — я тоже очень хочу этого, но мне надо кормить Ника…

Он плотно закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов и выдохов. Мартин понимал, что Рената намеренно дразнит его.

— Конечно. А я приму еще один холодный душ и сяду в морозильную камеру на недельку-другую. Не думай обо мне.

Рената засмеялась.

— Говорят, что ожидание слаще меда.

— Ничего подобного! Это агония, — сердито сказал Мартин, поставив стакан на стол.

Мартин видел, что на них все смотрят, но ему было наплевать. Он потянулся к Ренате, взял в ладони ее лицо и приник к ее губам долгим поцелуем.

Со стороны большого стола послышались одобрительные возгласы. Мартин не нуждался в них, он прекрасно справлялся сам.

— К черту ожидание, — пробормотал он.

— Ну, все, теперь вся деревня узнает, что ты задумал, — сказала Рената, ловя ртом воздух.

Мартин знал, что очарован ею, полностью зависит от ее обаяния, сексуальности и красоты. В этот момент он решил отбросить благоразумие и следовать инстинктам. А там будь что будет.

И в первый же подходящий момент он подробно расспросит свою мать. Что же касается его дальнейшей судьбы и судьбы его сына, он как-нибудь решит эту проблему. Должен решить.

Мартин пробыл у матери дольше обычного, рассказывая ей о событиях дня. Лаура была слишком слаба, чтобы расспрашивать ее о Стивене, но мысли Мартина постоянно крутились вокруг этого.

— Как она? — спросила Рената, когда он вошел в гостиную.