Вскрытие. Суровые будни судебно-медицинского эксперта в Африке

Как следует проводить судебно-медицинское вскрытие буйвола стоимостью 40 миллионов рэндов, если он внезапно упал замертво? Представьте себе вскрытие скаковой лошади стоимостью 25 миллионов фунтов стерлингов или представителя вида, находящегося под угрозой исчезновения. Ветеринарным патологоанатомам приходится делать это постоянно, хотя некоторые из них не прошли такой же строгой подготовки, как судмедэксперты, занимающиеся людьми. Поскольку животные застрахованы на такие непомерные суммы, планка судебной медицины, похоже, установлена выше, чем когда-либо.

Можно ли навыки из сферы судебной медицины человека перенести в ветеринарные дисциплины? Если да, то как двигаться в этом направлении и каковы этические принципы? Будет ли судебная ветеринарная патология когда-нибудь считаться отдельной, самостоятельной дисциплиной?

Браконьерская охота на носорогов является бедствием на континенте, и кража скота остается серьезной проблемой. Отравление домашних животных ложится тяжелым бременем на их владельцев; некоторым людям домашние животные дороже, чем члены собственной семьи. По-прежнему процветает незаконная торговля домашними животными. Внезапная неожиданная смерть животных всегда будет нуждаться в тщательном криминалистическом подходе. Короче говоря, определенно существует необходимость в судебной ветеринарной экспертизе.

Молния бывает причиной еще одного опасного для жизни явления, которое довольно распространено в ЮАР, – пожара в вельде[39]. Судмедэксперты часто сталкиваются с такими смертями. Международный термин для этого явления – «лесные пожары». Они могут начаться вследствие природных факторов (молния) или по вине человека (например, бросившего сигарету в сухую траву) – случайно или намеренно (поджог).

Лесные пожары, как правило, не сопровождаются выделением токсичных соединений, как при горении пластмасс и других бытовых материалов. Однако из-за них ухудшается видимость, выделяется угарный газ, а взвешенные частицы могут вызвать сильное раздражение легких. Все чувства могут подвести из-за внезапной темноты, густого слепящего дыма, обжигающего жара и пламени высотой до 2–3 метров.

Пожары в вельдах могут распространяться невероятно быстро. В литературе упоминались скорости 2,3 км/ч, или 40 м/мин[40]. Очевидно, что пожары распространяются быстрее вверх по склонам, чем вниз. Встречный ветер также может усилить лесной пожар.

Пожары в вельдах могут не только убивать людей, непосредственно застигнутых пламенем, но и косвенно вызывать смерть. В сентябре 2019 года произошел пожар в вельде вдоль крупной национальной автомагистрали в Гаутенге. Густые белые клубы дыма висели над шоссе, что заставляло водителей замедлять ход. К сожалению, грузовик, который вовремя не затормозил, врезался в группу автомобилей. В результате погибло несколько человек.

Пожары в вельде могут также опустошать луга, обнажая то, что ранее было скрыто. Нередко после такого пожара прохожие обнаруживают в вельде обгоревшее тело. Затем эти тела направляются на судебно-медицинскую экспертизу. Случаи, с которыми я имел дело, варьировались от убийств, когда тела были брошены в вельде, до смерти бездомных, которые спали в вельде, когда их охватило пламя.

7 Каждый контакт оставляет след

Герберт Макдонелл сказал: «Вещественные доказательства нельзя запугать. Нельзя забыть. Они остаются там и ждут, чтобы их обнаружили, сохранили, оценили и объяснили». Все, что делают судмедэксперты – и я действительно имею в виду все, что мы делаем, – вращается вокруг принципа Локара, иначе известного как принцип обмена. В криминалистике принцип Локара гласит: преступник принесет что-то на место преступления и/или с чем-то покинет его, причем и то и другое может быть использовано в качестве доказательств в суде. Если коротко, каждый контакт оставляет след.

Эдмон Локар (1877–1966), директор криминалистической лаборатории во французском Лионе, писал:

«Куда бы он [преступник] ни ступил, к чему бы ни прикоснулся, что бы ни оставил, даже бессознательно, это будет служить молчаливым свидетелем против него. Не только его отпечатки пальцев или следы ног, но и волосы, волокна одежды, сломанное стекло, отметки инструментов, царапины на краске, кровь или сперма, которую он оставляет или убирает, все это и многое другое – немое свидетельство против него.

Это свидетельство, которое не забывается. Его не смущает напряженность момента. Оно не отсутствует тогда, когда нет свидетелей-людей. Это фактическое доказательство.

Физические доказательства не могут быть ошибочными, лжесвидетельствовать, полностью отсутствовать. Только неспособность человека найти их, изучить и понять может уменьшить их ценность»[41].