Вслед за луной

— Нет, он находится на возвышенности, и зимы там довольно суровые. Когда-то там была ферма, до тех пор пока мой дед не стал продавать шерсть и не сделался богатым человеком. — Теперь Гандейл — всего лишь летняя усадьба, и там сейчас никто не живет.

Паэн посмотрел на юг и изрек ругательство более ужасное, чем любое из тех, которые Джоанна слышала от него до сих пор.

— Они все еще следуют за нами, — произнес он. — Неужели эти болваны не могли выбрать себе более удобной жертвы? Похоже, им просто не терпится еще до заката расстаться с жизнью.

Джоанне показалось, что фигуры всадников уменьшились в размерах и находились дальше от них, чем в прошлый раз.

— Разве мы не можем их обогнать?

— А завтра снова оказаться с ними лицом к лицу? Нет, уж лучше я разделаюсь с ними прямо сейчас, чтобы этой ночью спать спокойно. — Он снова выругался и покачал головой. — Как так вышло, что ваша родина, где ваш дядя умудрился разбогатеть, ни разу не подняв меча, чтобы получить себе состояние или отстоять его от разбойников, дала приют подобным негодяям? Более гнусных типов, чем те двое у камина, мне еще не приходилось встречать ни разу после норманнских бараков в Палестине.

— До своего замужества мне ни разу не приходилось бывать на юге, — ответила она. — По слухам, жители южных графств усваивают ремесло грабителя с молоком матери.

Паэн снова повернулся лицом к северу.

— Тогда давайте поедем быстрее и будем готовы положить конец их домогательствам.

* * *

Джоанна наблюдала за надвигающимися сумерками с неудобного сиденья на ветке намного выше костра, который Паэн ухитрился разжечь при помощи точильного камня, притупленного железа на рукоятке кинжала и охапки сухой соломы, извлеченной из тюфяка на постоялом дворе и привезенной им в седельной сумке. Всего лишь один блаженный миг ей довелось наслаждаться теплом от костра, сложенного из соломы и валежника, после чего Паэн обернулся к Джоанне и предложил ей выбирать между тремя деревьями, росшими в стороне от их лагеря на опушке небольшой рощицы, тянувшейся вдоль берега реки Эск.

Деревья уже стояли голыми, так как всю листву с них сдуло ветрами, проносившимися по вересковой пустоши. Джоанне не хотелось покидать теплое местечко у костра на берегу реки, и она указала Паэну на то, что, как бы высоко ей ни удалось забраться по раскидистым ветвям, ее все равно будет видно с земли.

— Они не станут смотреть вверх, — заверил ее Паэн. — Они увидят мои постельные принадлежности вот на этом бревне и вашу седельную сумку поверх груды листьев и решат, что мы оба у них в руках. Как только костер привлечет их внимание, они уже не будут продолжать поиски. — Он подсадил ее на нижнюю ветку и высвободил прядь волос, зацепившихся за сук. — Я останусь рядом и сам буду знать, когда они появятся. Не пытайтесь кричать, чтобы меня предостеречь, потому что даже шепот может достигнуть их ушей.

Джоанна поплотнее завернулась в два плаща и отодвинулась как можно дальше от длинного кинжала, который Паэн воткнул в широкую ветку рядом с ней.

— Воспользуйтесь им, если они вас найдут и захотят стащить с дерева, — распорядился он.

— А если они выстрелят в меня из лука?

— Я не подпущу их к вам так близко. Но если все же случится немыслимое, сначала сделайте вид, будто сдаетесь, а потом, как только представится возможность, пустите в ход тот самый кинжал, который вы прячете под складками плаща. Только не пытайтесь слезть вниз, держа его в руках, потому что в темноте вы можете на него напороться — На вас нет кольчуги, — заметила Джоанна.

— Если я ее надену, они могут меня услышать. Тишина — лучшая защита в ночи.

Джоанне показалось, что в голосе Паэна присутствовал лихой задор, словно он смотрел на предстоящую схватку как на простое развлечение без каких-либо серьезных последствий. У него имелись все основания чувствовать себя более уверенно, чем Джоанна, — он находился ближе к костру, его присутствие невозможно было обнаружить благодаря темной одежде и листьям, которыми он себя замаскировал, и кроме того, ему не приходилось наблюдать за происходящим со стороны, чувствуя себя бессильным помочь своему спутнику, если грабители вытащат свои мечи и набросятся на него из темноты.

Несмотря на то что ветер уже улегся, лес был полон звуков: мелкие животные, шмыгавшие среди сухих листьев, производили больше шума, чем шаги человека, и не раз заставляли Джоанну вздрагивать и тревожно всматриваться в темноту ночи, ожидая нападения врагов.

Грабители оказались более хитрыми, чем она предполагала: стремительно и бесшумно подкравшись к бивачному костру, они отбросили всякую осторожность и, ринувшись вперед, принялись кромсать в клочья шерстяное одеяло, в которое Паэн завернул бревно, чтобы ввести их в заблуждение.