Вслед за тенью. Книга вторая (СИ)

С нее на меня «смотрел» солидный трехэтажный особняк в стиле хай-тек, со стенами из белого кирпича и темно-коричневой, почти черной крышей. Сам дом и площадка перед ним были окружены по периметру высоким, также кирпичным, по большей части глухим забором. Но сквозь его решетчатую переднюю часть хорошо просматривалась широкая подъездная дорожка с невысокими кустарниками, высаженными по обоим ее сторонам. Это произведение современного искусства выглядело впечатляюще и заставило меня зависнуть от дежавю: я уперлась взглядом в смутно знакомую картинку. Стараясь разглядеть как можно больше деталей, аккуратно прикоснулась к экрану подушечками пальцев, увеличила масштаб фотографии и мельком увидела себя на той подъездной дорожке.

— Интересно, какие это кусты? — сморгнув нежданное видение, задалась я вопросом, глядя на голые ветки, в меру припорошенные снегом.

— Блин, ну какие нафиг кусты, Кать! О чем ты вообще думаешь? Тут судьба твоего отца решается, а ты!

— А что я?

— Во дает! Об отце должна думать, а она на кустиках залипла! Обалдеееть! Розы это! Ро-зы! — раздраженно известили меня.

— Розы? Постой, точно розы?

— Ты бы не задавала лишних вопросов, если бы не уперлась в одну фотку, а потрудилась взглянуть на другие — летние, например! — выдала подруга. — Ты сам особняк-то видишь!

— Вижу… Красивый… Большой…

— Ну, наконец-то! Правильно! Ключевое слово: большооой! Значит, и комнат в нем — овер до хрена! Блин! Пельмени разварятся! — воскликнул мой гигант мысли и, спрятав смарт в карман, метнулся к плите.

— Вот бы мне туда попасть! — заявила моя неунывающая воительница, ловко орудуя ложкой в кастрюле. — Я б их все прошерстила и отца твоего надыбала бы! Полюбасу!

— Полюбасу? Не поняла, Маш…

— Типа на все сто, — милостиво разъяснили мне, — Обязательно бы нашла, говорю! Блииин! Слипаются!

— Кто?

— Не кто, а что, Кать! Пельмени. Ты где летаешь-то!

— Да здесь я, — проговорила я. И вдруг припомнила: — А Орлов ведь с кем-то по телефону тогда говорил… В «Империале».

— Тааак! И я до сих пор не знаююю! — пришло время возмутиться Маше.

— Сейчас узнаешь, — вздохнула я, — Я тогда душ принимала. Вышла, а он по-английски с кем-то общается. Меня увидел — и сразу отбой дал. Я только одну фразу и расслышала.

— Какую?

— Сейчас… — я прикрыла глаза и вспомнила: — «Я сам должен его увидеть?»

— Подожди: он точно сказал «его»? — допытывался мой въедливый дознаватель, не забывая энергично помешивать свое варево. — Или он сказал «увидеть это»? Короче, как там было: «this», «it» или «him»?

— «Him». «Его». Точно: «его», Маш.

— Готовы… Пора снимать. А то совсем в кисель превратятся, — констатировала мой «шеф—повар». И, выключив конфорку, продолжила: — Значит, Орлов хотел увидеть именно человека! Одушевленное лицо — не фигню какую-нибудь секретную, понимаешь? То есть увидеть именно твоего отца! Возможно, тот изменился… или что-то еще… Не знаю…. Или тот, с кем говорил Орлов по телефону, сам не был уверен, что чел, о котором шла речь, — твой отец. Ведь прошло столько лет, понимаешь⁈ С годами люди меняются! Внешне. Да и не только внешне, скажу я тебе!

— Почему ты так уверена, что речь шла именно о папе? И в разговоре Орлова, и в разговоре Каменнолицего с кем-то?

— Просто уверена и всё! Можешь считать это чуйкой. Орлов спецом сплавил тебя в душ, чтоб с важным челом базарить не мешала. И чтоб ни дай бог ничего не просекла! А раз он в ванную к тебе не зарулил, значит разговор тот был реально стоящим! И это только подтверждает, что речь шла именно о твоем отце!

— Не знаю… А зачем бы он ко мне в ванную зарулил?

— Как зачем⁈ Во дает! За десертом, за чем же еще! Смотри: разговор его с тем челом был «обедом». Орлов его заглотил, а тебя он на десерт оставил! Ну, если это твое «ассоциативное мышление» применить, сечёшь? Только ты раньше времени вышла. Чего зависла? Он же все равно тебя чпокнул, так? А в ванной это можно было бы сделать удобнее!

— Почему удобнее?

— Потому что без следов! Не отвлекайся! Суть в том, что разговор для него был важнее траха!

— Ну спасибо…

— Да пожалуйста! Чего на правду-то дуться? Не отвлекайся, говорю, — к выводу подруливаем!

— И какой же он, твой вывод?

— Да всё проще пареной репы! Лежит, что называется, на поверхности и нам семафорит!

— Тебе семафорит, Маш.

— Мозг включишь, и тебе засемафорит! Значит, так: Орлов ездил в какие-то ебе… в какое-то неизвестное место. Возможно даже, что за пределы страны. Ездил со страховкой. То есть с Гриневым, так? До этого я подслушала разговор того хрена с клюкой об узнике подземелья, а ты — разговор самого Орлова о том, что ему нужно кого-то увидеть лично. Сегодня Гринёв возле тебя «нарисовался» — стало быть, они уже вернулись, нарыли твоего отца и припрятали его в подземелье особняка. Ой, сорри, поправочка: мы с тобой сошлись на том, что сидит он в одной из комнат за железной дверью. Не расслабляйся: тут ключевое то, что сидит в заточении, а с печеньками или без них — не суть важно! Сечешь фишечку?

— Не совсем…

— А что конкретно не «догоняешь»?