Вспомни лето

Она отвела взгляд, не в силах смотреть на него. Корд не должен видеть ее желание и опасение, что она не сможет доставить ему удовольствие.

– Я боюсь разочаровать тебя, – прошептала она едва слышно. – Я этого не переживу.

– Я уже понял, что ты не слишком искушенная, – сказал он, нежно отводя волосы с ее лица.

Рейн отвернулась, сгорая со стыда, – ее неопытность и неуклюжесть настолько очевидны для него даже после нескольких поцелуев.

Корду стоило больших усилий вновь повернуть ее лицом к себе.

– Не смущайся, – сказал он. – Ты не стала для меня менее желанной. Ты пылко возвращаешь поцелуи.

Признаться, я всегда мечтал так целоваться с женщиной.

От этих слов Рейн неудержимо задрожала.

– Меня нисколько не шокирует твоя неопытность, – нежно сказал он. – Много искусных в любви женщин могли одарить меня своими милостями. Но я хочу только тебя. Я жажду заполучить всю тебя, с твоими сомнениями, удивлением, пылом. Я хочу слышать твои чувственные стоны, смотреть на тебя, когда я занимаюсь с тобой любовью.

Приподнявшись над ней, Корд прижал ее к постели так, что она не могла пошевелиться. Она чувствовала исходящее от него тепло. Потом он легонько прикусил ее сосок, и у нее захватило дух от удовольствия.

Сладкая истома охватила Рейн, и ей неистово захотелось слиться с Кордом в экстазе любви.

Он гортанно засмеялся, словно прочитал ее мысли. Она вцепилась ногтями ему в спину, желая притиснуть к себе как можно ближе.

– Да, – прошептал он, наслаждаясь ее хриплыми, страстными стонами. – Кричи громче. Я обожаю твои крики.

Корд положил ее на спину и устроился между ее ног.

Он снова принялся ласкать ее груди, тем временем двигаясь навстречу.

На какой-то миг она замерла, потрясенная охватившими ее чувствами. А потом со стоном задвигалась в ответ, не осознавая, что сводит Корда с ума от страсти.

Он выгнулся над ней, целуя все крепче и крепче. Наконец неохотно оторвался от нее и перевел дыхание.

– Ты испытывала что-то подобное раньше? – спросил он, кусая и облизывая ее губы после каждого слова.

– Нет, – сказала она, одурманенная его близостью.

– И я тоже, – признался он. – Ты хочешь меня?

Он не смог бы ее отпустить, даже если бы она сказала «нет». Борясь с собой, он приподнялся, словно давая ей свободу.

Рейн протестующе застонала и потянулась к его губам.

– Ответь, Рейн, – взмолился он, – не мучай меня.

– Это мучает тебя? – Она нашла его губы и дразняще провела по ним языком.

– А то ты не знаешь, – грубо бросил он.

– Теперь знаю. – Она наградила его страстным поцелуем и прошептала:

– Да, Корд. Да, да, да.

Глава 14

Корд вздрогнул всем телом. Рейн поняла, что он сильно хочет ее и боится, что она не ответит ему взаимностью.

Обхватив ее лицо ладонями, он наклонился и поцеловал так нежно, что у нее на ресницах повисли слезы. Затем бережно прижал ее к себе, упиваясь каждым мигом, проведенным с ней.

Она обвила его руками за талию и скользнула ладонями по спине. Он выгнулся навстречу ее нежности. А она нетерпеливо потянула его рубашку, выдергивая ее из джинсов.

Коснувшись его обнаженной кожи, она застонала от удовольствия.

Корд засмеялся, возбуждаясь еще сильнее от ее возбуждения.

– Тебе нравится ласкать меня? – бормотал он ей в ухо, щекоча мочку жаркими прикосновениями языка.

Рейн задрожала в ответ.

– Разве ты не знаешь?

– Неужели трудно сказать?

– Ты такой твердый, гладкий и сильный, – сказала она весело. – Как огузок Дева.

– Никогда не думал, что буду гордиться таким комплиментом, – прыснул Корд, уткнувшись ей в шею.

Смех Рейн оборвался, потому что Корд тотчас прикусил ей мочку уха и по ее жилам пронеслось бушующее пламя. Ее руки шарили по его телу, изучая каждый дюйм этой восхитительной плоти. Как жаль, что он всегда в рубашке! Она разочарованно застонала.

– Расстегни рубашку, – выдохнул он.

Она колебалась. Ей давно хотелось погладить его обнаженную грудь, после того случая в Гриффит-парке. Но в первый и в последний раз, когда она пыталась расстегнуть рубашку мужчины, он посмеялся над ее неловкостью.

– Я не умею раздевать мужчин, – призналась она огорченно.

Корд заметил, как страсть Рейн сменилась неуверенностью, и мысленно проклял ублюдка, посеявшего в ней сомнения насчет ее сексуальности.

– Потренируйся на мне. – Корд поднял голову и улыбнулся, глядя на нее сверху вниз. – А я раздену тебя.

Совершенно неожиданно Корд перевернулся на спину и отпустил ее – пока еще он мог владеть собой.

– Я облегчаю тебе задачу. Вот они, пуговицы. Смелее.

Она высвободилась из-под него и неловко наклонилась. Ее пальцы занялись первой, неподатливой пуговицей на рубашке Корда.

– Вообще-то наездник может придумать позу получше, чем вот эта, – поддразнивал Корд бархатным голосом.

Пораженная до глубины души, она посмотрела на Корда, потом приняла вызов и уселась на него верхом. Теперь ей стало гораздо удобнее.

– Я верю, – сказала она, улыбаясь, – что наконец-то дождалась милосердного отношения к себе с твоей стороны.

– Тебе это нравится, правда? – спросил он, не сводя с нее глаз.

– Учитывая тот факт, что я выведена из равновесия с нашей первой встречи, то да.