Вспомни лето

Улыбаясь, она расстегнула пуговицы, а потом развела полы рубашки в стороны. Опустив глаза, Рейн медленно погладила кудрявую поросль волос на груди Корда, скользнула по темным соскам, и у него захватило дух.

Он наблюдал за ее лицом, на котором появилось мечтательное выражение. Казалось, она столовой ушла в свое новое занятие. Корд задрожал от удовольствия, а она теребила его плоские соски, доводя его до исступления;

Корд изнемогал от желания. Горячая, сладостно-мучительная боль вцепилась в него крепкими когтями. Его пальцы сжались в кулаки. Он знал: если бы он прикоснулся к Рейн в этот миг, то сорвал бы с нее одежду и овладел ею.

Но она стоила того, чтобы терпеливо принимать ее невинные ласки. Ведь сидя на нем верхом и исследуя его тело, Рейн неминуемо воспламенится. Ону не испытывал ничего подобного раньше.

Рядом с Рейн мир для Корда был чист я нов. И он – также.

Подняв голову, Рейн увидела улыбку Корда. Запустив руки в мягкие каштановые пряди, он притянул ее голову для поцелуя. Скоро тела их сольются так же горячо, как и губы.

Прежде чем поцелуй закончился, он стянул с нее блузку и лифчик и теперь ласкал ее обнаженные груди. Она пыталась сдержать стон, когда он принялся нежно посасывать ее белоснежные полушария, раздувая в ней пожар.

Но в конце концов Рейн поняла, что ей не справиться с собой, и хрипло застонала.

Корд подмял ее под себя, затем с хриплым криком откатился от нее и, стянув с себя джинсы, бросил их в сторону.

Страсть придала Рейн особую красоту, от которой у него помутилось в голове. Ее глаза блестели, на щеках играл яркий румянец, соски потемнели и затвердели, Она наблюдала за ним с остановившимся сердцем, испытывая одновременно желание, опасение и надежду.

– Прежде чем мы подарим друг другу удовольствие, – сказал он почти грубо, – я хочу рассмотреть тебя. Ты разрешишь?

– Разумеется, – ответила она дрожащим голосом.

Он стянул с нее джинсы и швырнул их на пол. Шелковое нижнее белье полетело следом за джинсами.

– Позволь мне прикоснуться к тебе, – прохрипел он.

– Конечно.

– Везде, Рейн. Везде.

Он стоял подле нее обнаженный. Его вздыбленная плоть слегка подрагивала. Рейн безумно захотелось дотронуться до него, принять в свои жаркие глубины, подарить не испытанное доселе блаженство…

– Корд., – Ее голос пресекся от страсти.

От нетерпения она не могла даже говорить и лишь беспомощно качала головой.

– Не бойся, маленькая королева, – сказал он наконец, отворачиваясь. – Все в порядке. Я знаю, ты не хочешь меня.

– Ты ошибаешься, – быстро заговорила она. – Я хочу тебя так сильно, что я.., я совершенно потеряла голову от вожделения… Я не знаю, как мне быть. Пожалуйста, не уходи. Ты мне нужен.

Прежде чем она договорила, он бросился на кровать и лег рядом, не прикасаясь к ней.

– Ты мне тоже нужна. Так нужна, что я не доверяю себе. – Он издал приглушенный всхлип. – И это чертовски пугает меня.

– Мне тоже страшно. Но страх не помеха моему желанию.

Он с откровенной жадностью скользнул ладонями по телу Рейн. Затем коснулся ее грудей, погладил ямку пупка и осторожно дотронулся до облака темных шелковистых волосиков внизу живота. В тот же самый миг его губы принялись ласково теребить ее соски.

Не выдержав сладкой муки, она закричала и уткнулась головой ему в грудь. Чувствуя, как его нетерпеливые пальцы добрались до бедер, потом погладили колени, Рейн приподнялась, беззвучно умоляя овладеть ею.

С его губ сорвалось ее имя. О такой женщине, горячей, пылкой и неискушенной, как Рейн, он и мечтать не мог. Ее тело не умело лгать. Этот огонь рождается только от страсти.

Корд с хрипом ласкал ее лоно, постепенно доводя Рейн до исступления. Он неутомимо исследовал средоточие ее женственности так же, как языком исследовал ее рот.

Рейн выгнулась, словно желая, чтобы он проник еще глубже. Ее никогда не ласкали вот так, обожествляя тело, сдерживая собственную страсть, чтобы доставить ей удовольствие.

Рейн таяла от его умелых ласк, как снег под солнцем.

А Корд бормотал что-то, спрашивая, отдает ли она себе отчет, и называл ее настоящей мечтой любого мужчины.

Рейн с радостью отдалась на волю Корда. Ее снедал жар собственного огня. Корд нащупал ее клитор и, скользнув ниже, стал посасывать его, уверенный, что для Рейн такие ласки внове.

– Вот чего я хочу, – задыхаясь, шептал он.

– Но…

– Все только начинается, Рейн. Поверь мне.

Восторг завладел каждой клеточкой Рейн. Корд скользнул вверх и ворвался в ее горячие глубины. Она широко распахнула глаза и задвигалась ему навстречу. Он устремился еще глубже, словно пытаясь достигнуть ее раскаленных недр.

Рейн резко и хрипло вскрикнула. Ее тело пульсировало, его пожирал невидимый огонь. Она испугалась бы, если бы не доверяла Корду целиком и полностью. Рейн двигалась, выгибалась, вертелась под ним, прося, требуя, моля о ласках на примитивном и таком понятном языке плоти.

Распростершись на ней и тяжело дыша. Корд сдерживался из последних сил. Он хотел, чтобы Рейн испытала оргазм каждой клеточкой, а он бы погрелся у ее огня, чтобы никогда больше не замерзнуть.