Вспомни меня

Менеджер отключается. Сочувствую ей. Еще с этими уродами разбираться. Но какие претензии к фирме? Никаких. К отелю? Никаких. На видеозаписи кота нет. Охранник? Его мнение не авторитетно. Гид? Она ничего не видела и не знает. А фантазии туристов, конечно, уважаются, но до определенных пределов, в которые синие рогатые коты с крыльями ну никак не вписываются.

По дороге домой захожу в супермаркет и покупаю себе мороженое. Это главная сладость, которую я люблю. Вечером будет чем поужинать, слушая Вивальди, Порпору и Генделя. А завтра будет новый день.

Глава 5

Следующие три дня прошли почти спокойно. Правда, звонила турфирма, пыталась снова подрядить меня работать с теми индийскими орками, но я отказалась по причине колоссальной занятости. Нет уж! Танцы на граблях – не мой метод познания дзена. Хватит одной прогулки по Красной площади. Весь мозг вынесли. Basta! (итал. – достаточно, хватит)

В тот день, когда мне пытались навязать поход в Кремль с колобками, я устроила себе выходной. В приступе хозяйственного рвения организовала в квартире генеральную уборку, закупила продуктов, и даже сварила себе борщ. Борщ я люблю. Его варила мне моя бабушка и научила меня. Но после ухода родителей варить его стало просто не для кого. Себе одной – лениво. Но тут почему-то приготовила. Небольшую кастрюльку.

Деон возлежал на кухонном уголке и водил носом.

– Вкусно пахнет!

– Это одно из самых знаменитых блюд нашей кухни. Налить тебе?

– Я не ем материальную пищу. Я же сущность.

Включив себе любимую барочную музыку, села обедать. Не успела помыть за собой тарелку, как раздался звонок в дверь. Кого там принесло? Сын всегда предупреждает о своих визитах, подруги – тем более, а больше, вроде, и некому… Доморощенных маркетологов я всегда спускаю с лестницы вместе с их чудо-товарами по необыкновенной акции. Но сегодня я крови не жажду. Нет меня дома. Ушла.

Позвонили еще раз. Точно в прах обращу и по ветру развею!

В боевом настроении иду открывать дверь. Аккурат у моей двери, каким-то чудом миновав запертую дверь тамбура, стоит невзрачный мужичок с тортом и букетиком цветов. Мягчею. Дядечка явно ошибся дверью. Бывает.

– Вы к кому, простите? – приглаживаю стоящие дыбом волосы и одергиваю старую линялую майку, в которой убиралась. Звезда, куда там. Краше солнца, ясней месяца.

– Вы Ирина? – мямлит мужичок.

Мне все это начинает сильно не нравиться. Опускаю взгляд и вижу застиранные белесые носки, просвечивающие через прорези сандалий. Как есть прЫнц. И его дохлый белый ишак прикопан где-то за помойкой.

– Я Ирина. А что Вы хотели? Вы дверью случаем не ошиблись?

– Я, это, познакомиться…

– Я объявлений о знакомстве не давала. И знакомиться ни с кем не собираюсь. И вообще Вы откуда взялись на мою голову?

Мужичок явно не ожидавший столь «теплого» приема, растерянно переминается с ноги на ногу и косит взглядом на соседскую дверь. Ах ты старая колода! Ну я тебе сейчас устрою.

– Деон! Стереги квартиру. Я сейчас!

– Jawohl, nat"urlich! (Есть, конечно! – нем.)

Звоню в соседнюю дверь. Соседка быстро открывает, видимо, подслушивала в прихожей, я вталкиваю ее внутрь и втаскиваю за шиворот своего незваного гостя.

– Это что?

– Жених тебе!

– Ты сдурела или белены объелась? Я тебя просила?

Все-таки советская прошивка у некоторых неистребима. Все женщины хотят замуж! В любом возрасте. И даже балансируя на краю могилы все равно мечтают о белом платье с развевающейся фатой, пропади она пропадом!

Растерянное лицо соседки с заплывшими бегающими глазками краснеет.

– Я как лучше хотела! Живешь одна. Даже кота не держишь. А как без мужика? А повесить что? А прибить?

– Прибью сейчас я тебя. И на балконе повешу. И цветочки эти, – вырываю у испуганного мужичка букет и вручаю соседке – тебе в гроб положу! Если мне надо – я службу специальную вызову. И повесят, и прибьют, и починят. Не в лесу живу.

– А поговорить? – вставляет мужичок свои пять копеек, видимо для того, чтобы снизить градус беседы.

– Поговорить? – меряю женишка пристальным взглядом сверху вниз. Рост сто семьдесят максимум, образование очень среднее. Плохо постриженные седые редкие волосы. Явно за шестьдесят. От фигуры уже ничего не осталось, если когда-то что-то и было. Грибы. Рыбалка, футбол под пиво по телеку. Накрытая поляна по официальным праздникам, от Пасхи до дня строителя. Пофиг название, был бы повод. Вивальди с таким не послушаешь, о Булгакове не поговоришь. Ему будет непонятно, а мне уже скучно. – О чем поговорить?

Мужичок зависает. Для него сам факт вербального общения – уже событие, достойное газетной статьи или красной даты в календаре.

– Так это… – видна титаническая работа мысли – сериалы обсудить!

– Я не смотрю сериалы. Практически. Если только для поддержания языка.

– Какого языка? – дядя искренне не понимает, о чем речь идет.

– Иностранного. Я их три знаю. Работа у меня такая. Переводчик я.

– Книжки переводишь? – кандидат в мужья просто по-детски счастлив, что хоть что-то понял.

– Не только. С туристами работаю. Статьи перевожу, фильмы, видеоролики, интервью, переговоры.

– А я водитель.