Вспомни меня

Хотя нет, один такой момент был. Авария, изменившая все для меня, для Джоанны, для Джеймса. И для других. В аварии погиб человек. Роберт Бейли. А у него ведь были, наверное, родные. Что, если, сломленные потерей, они ждали удобного момента для мести? Я так мало знаю о Робе, кроме того, что он работал пилотом… Джоанна говорила, что у него не осталось никого из близких, поэтому он был так привязан к ней и Джеймсу – восполнял то, чего лишился совсем молодым. Однако она могла ошибаться, упуская из виду кого-то из родни. Я беру в руки групповое фото со свадьбы. Рядом с тем, кого я считаю Робом, стоит еще один мужчина – шафер, надо полагать. Я вглядываюсь в снимок, сравнивая их двоих. На обоих костюмы с белыми розами на лацканах, как будто это игра в «найди 10 отличий». Тот, другой, выше Роберта, шире в плечах, и волосы у него темнее. Тоже довольно красив, с тем же самоуверенным блеском в глазах и такими же полными губами. Может быть, брат – родной или двоюродный? Как знать… Я вытаскиваю фото из рамки, но сзади никаких подписей, способных пролить свет на личность незнакомца.

Я отправляюсь в бывшую кладовку, которую сестра сделала своим кабинетом, и открываю секретер. Здесь все разложено по полочкам – узнаю Джоанну. Как бы мне хотелось увидеть ее снова… То, что мне нужно, я нахожу в папке, подписанной «Важные документы». Свидетельство о браке лежит в кремовом конверте. Открыв его дрожащими руками, я читаю имена свидетелей – это мать и какой-то Гэри Браун. Значит, не брат – или, может быть, у них разные отцы? Однако с чего шаферу Роба убивать его вдову двадцать лет спустя?

Мне следовало бы знать больше о самой аварии. Возможно, в ней погиб или пострадал кто-то еще. Хотя вроде бы просто наша машина потеряла управление на повороте и врезалась в дерево. А если нет? Если там был и другой автомобиль, другие жертвы? Кто-то мог только выжидать удобного случая, чтобы отплатить за причиненные страдания – свои или близкого человека.

Я брожу по дому туда-сюда. От тревоги зудит кожа. Снаружи доносится какой-то шум. Я замираю, потом с облегчением осознаю, что это всего лишь галки перекликаются на крыше. Книги о психопатах выбили меня из колеи, в страхе я бросаюсь проверять, заперты ли двери и окна.

Надо как-то узнать побольше об аварии. Джоанна всегда говорила о ней с большой неохотой, и все старались обходить неудобную тему, чтобы не тревожить горюющую вдову. Она, однако, не понимала, как ее молчание сказывается на сыне. Да, она потеряла мужа, но и он потерял отца. Сестра сказала как-то, что ей тяжелее – ведь Джеймс просто не помнил Роба, ему не о чем тосковать. Я ответила, что это не соревнование и ей следовало бы переступить через себя ради сына. Может, я была не слишком тактична, но ей ли не знать, каково расти без отца, о котором даже не упоминают? Мать никогда не говорила о нашем. Мы понятия не имели, какой он человек, что любит и что нет, и заполняли пробел собственными, самыми невероятными фантазиями, пока для нас он не стал героем легенд, с которым не мог бы сравниться ни один реальный человек.

Джеймс вечно расспрашивал меня о Робе, а я, если и могла чем-то поделиться, то в лучшем случае какими-то обрывками.

– Ты помнишь его, тетя Сара? Мама никогда о нем не говорит, словно его и не было.

В голосе племянника звучали боль, отчаянное желание узнать хоть что-то об отце. Я обещала переубедить Джоанну.

– Вредно держать все в секрете, – пыталась я ей внушить. – Поговори с Джеймсом.

Однако я не думаю, что он получил от нее ответы, которых хотел. Вместо этого, как мне кажется, она бо́льшую часть его детских лет пыталась найти кого-то, кто заменил бы мужа и отца, безжалостно вырванного из их жизни. Не желая смотреть назад, Джоанна отчаянно стремилась к новому будущему. Однако прошлое – как тень, от него не убежишь. Авария стала поворотным моментом в нашей жизни; и вот теперь сестра забрала свои секреты с собой.

Глава 23

Семь лет назад

Сегодня один из тех жарких летних вечеров, когда кровь быстрее бежит по жилам и все кажется возможным. Окна в машине опущены, теплый ветерок любовно ласкает кожу. Положив голову на руку, я вдыхаю липкую сладость крема от загара – этот запах всегда ассоциируется у меня с чем-то приятным. В боковом зеркале я ловлю свое отражение: светлые волосы развеваются, огромные темные очки добавляют голливудского гламура, кожа золотится после ежедневных солнечных ванн в саду. В общем, выгляжу отлично. Скашиваю глаза на Джоанну в белом льняном сарафане и дизайнерских очках; маленький вздернутый носик порозовел от загара. Все-таки как она похорошела с возрастом. Дурнушкой, как отзывалась о ней матушка, никак не назовешь. Вопреки всему, годы сестрам Уоллис только на пользу.

Джоанна замечает мой взгляд и улыбается, сверкая ямочками на щеках.

– Ну что, не зря поехала? – кричит она.

– Грех жаловаться, – отвечаю я, нисколько не кривя душой.

Со спины слышится глухой удар – Джеймс, играя в приставку, в увлечении пинает мое кресло, как кот, дергающий во сне лапами, гоняясь за птичками.