Вспомни меня. Книга 2

Ещё через день он разбивает привал прямо на снегу и неожиданно начинает учить меня охотиться. В процессе обучения у нас получается подстрелить небольшую птицу и нам обоим впервые за последние несколько дней удаётся сытно поесть. Ночью мы оба не спим, как бы требовательно Альфа не приказывал, чтобы я закрыла глаза. В итоге, дело заканчивается тем, что мы решаем сторожить костёр вместе и в обнимку, укутавшись во всё, что у нас есть. Само собой, пригревшись на груди у Альфы, я незаметно для себя самой засыпаю и сплю так до самого утра.

Когда моего лба касается поцелуй Снежной королевы, а открываю глаза и вижу, что солнце уже взошло, а вместо королевы на меня смотрят жутко уставшие глаза Альфы.

- Поспи хоть немного! Пожалуйста! Без тебя и я не дойду, ты ведь знаешь!

И, о чудо, он соглашается. И спит ровно час в моих объятиях так же, как всю ночь проспала в его руках я.

Час – это много. Особенно когда все инстинкты обострены до предела и главный из них – выжить.

Мои глаза замечают цветок. Это такой цветок, какой бывает над костром или трубой тёплого дома. Мне не видно, откуда он вырастает – весь склон этой горы покрыт высоченными елями, но кудрявая его верхушка знакома очень хорошо. Она тихо, скромно стелется над еловыми вершинами, прижимается к ним, словно стараясь быть незамеченной. Но я всё равно вижу её. Замечаю, потому что хочу выжить и жажду, чтобы тот, кто определил себе «час, и ни минуты больше» на так необходимый ему сон, тоже жил.

- Два часа! – раздувая ноздри, констатирует он показания своих часов.

- Угу, - согласно киваю я.

- Мы же договорились!

- Договорились. Но пока ты спал, в наши планы неожиданно ворвались коррективы.

- Какие ещё коррективы?

- Вон там, - киваю я на склон стоящей перед нами горы, - я видела дым.

Выражение лица Альфы мгновенно меняется. Он бросает взгляд в указанном направлении, но дыма над лесом больше не видно.

- Ты уверена? – с подозрением смотрит на меня.

- Абсолютно. За эти месяцы я очень хорошо запомнила, как выглядит дым от огня.

Я обожаю, когда его глаза сужаются вот так, как сейчас – вдохновение и решимость, новая страница в каталоге его мужских дел.

- Ты права, - констатирует он, ещё сильнее прищурившись. – Там что-то есть.

И это «что-то» похоже на… крышу. Теперь это видно и мне.

Глава 24. Чужой дом

Дыхание па́ром, скрип снега под ногами и мороз, пробирающий до костей. Если бы не реальная, увиденная собственными глазами цель – крыша чьего-то дома – я бы, наверное, уже отчаялась и начала думать, что мы оба сгинем в этих чёртовых бесконечных горах и еловом валежнике, так и не добравшись до людей.

Но чем выше мы поднимаемся, тем холоднее становится, и тем реже окружающий нас лес. И люди уже близко: дом, виднеющийся сквозь редкие еловые ветви, срублен далеко не топором. В нём несколько уровней, высокие узкие окна, балконы и террасы. Лес в округе вырублен, и на освобождённой территории ничего нет, кроме ровных стриженных кустов, то тут, то там, а большая её часть – просто пустырь.

Чем ближе мы подбираемся к высокой кремовой стене, тем крепче сжимаются пальцы вокруг моей ладони.

– Эй! Есть тут кто? – вначале негромко спрашивает Альфа.

Никто не отвечает, и мы оба напряжённо вслушиваемся в окружающую нас тишину. Даже снег бесшумно пролетает мимо замёрзших щёк и ложится на белый настил вокруг.

– Есть тут кто живой? – уже громче вопрошает Альфа.

Внезапный треск заставляет наши головы запрокинуться: крупная белоголовая птица сорвалась с ветки и, тяжело взмахивая крыльями, набирает высоту. Снежная шапка, соскользнувшая с еловых иголок, рассыпается на комки и те шлёпаются нам под ноги.

– Орлан… – тихо объясняет мне Альфа. – Кроме него, похоже, здесь никого нет. Нам придётся войти без позволения.

Мой желудок сжимается в ответ на это предложение: в доме должна быть хоть какая-нибудь еда.

Входная дверь заставляет нас остановиться. И дело совсем не в том, что на ней замок, а в том, что одно из четырёх узких толстых стёкол, украшающих её, выбито. Площадка перед дверью вся запорошена снегом – нигде не видно никаких следов.

– Подожди здесь, – приказывает Альфа.

Он приближается к двери и с силой ударяет по ней кулаком.

– Эй, хозяева! Есть кто-нибудь дома?

Однако ответа не дожидается, дёргает за ручку, и дверь легко отворяется сама. Альфа входит без промедления, я решаю тоже не дожидаться приглашения.

– Не спеши… – шёпотом предупреждает меня Альфа, сто́ит мне с ним поравняться, и выпрямленной рукой преграждает путь.

Комнаты огромны, хоть и сделаны из хорошо обработанного дерева, но почти полностью пусты – мебели практически нет, однако повсюду валяются щепки и остатки дорогой рваной ткани.

– Они бросили дом и забрали мебель… – вслух соображаю я.

Это плохо, это означает, что никакой еды мы тут не найдём, но и сам дом – это уже удача, потому что Альфа сможет, наконец, охотиться. Сложно привыкнуть к роли гири, привязанной к его ноге, однако выбора у меня никогда не было. Дом – это такое место, куда Альфа может на время скинуть свою гирю и добыть для неё и для себя самого что-нибудь съестное.