Вспомнить все: Моя невероятно правдивая история

За развлечения я расплачивался деньгами, заработанными благодаря своей первой предпринимательской деятельности: летом 1957 года я торговал мороженым в Талерзее. Талерзее — это парк на берегу одноименного живописного озера, уютно расположившегося между горами к востоку от Таля, примерно в пяти минутах пешком от нашего дома. До озера легко добраться со стороны Граца, и летом тысячи людей приезжают сюда, чтобы отдохнуть, искупаться, поплавать на лодках и поиграть в спортивные игры. К полудню им уже становилось жарко и хотелось пить, и когда я увидел длинную очередь, выстроившуюся к киоску с мороженым, то понял, что передо мной открывается деловая перспектива. Парк достаточно обширный, и от некоторых мест до киоска идти минут десять, так что на обратном пути мороженое успеет растаять. Выяснив, что можно покупать мороженое по шиллингу, я закупал десяток порций и обходил озеро, продавая их по три шиллинга. Хозяин киоска только приветствовал расширение бизнеса и даже одолжил мне ящик, в котором рожки дольше оставались холодными. Торгуя мороженым, я зарабатывал за день сто пятьдесят шиллингов, почти шесть долларов; к тому же я приобрел красивый загар, расхаживая по парку в одних шортах.

Однако через какое-то время мои сбережения, заработанные на мороженом, иссякли, а сидеть на мели мне совсем не понравилось. И я нашел решение: попрошайничество. Я сбега́л из школы и отправлялся бродить по главной улице Граца, высматривая какое-нибудь симпатичное лицо. Иногда это бывали мужчина средних лет или студент, но, как правило, я выбирал крестьянку, приехавшую в город по делам. Я подходил к ней и говорил: «Простите, но я потерял все деньги и проездной на автобус, а мне нужно вернуться домой». Случалось, крестьянка прогоняла меня, но гораздо чаще она говорила что-нибудь вроде: «Du bist so dimm! Как ты мог совершить подобную глупость?» И тогда я понимал, что дело выгорело, потому что крестьянка вздыхала и спрашивала: «Сколько тебе нужно?»

— Пять шиллингов.

— Ну, хорошо. Ja.

Я всегда просил ее записать свой адрес, чтобы я смог вернуть деньги. Обыкновенно крестьянка лишь говорила: «Нет, нет, можешь не присылать деньги. Просто в следующий раз будь более внимателен». Правда, порой бывало, что крестьянка записывала свой адрес. Разумеется, я и не собирался возвращать деньги. В удачные дни я выпрашивал до ста шиллингов — четыре доллара. Этого было достаточно, чтобы покупать игрушки, ходить в кино и вообще жить припеваючи!

Однако в моей схеме была одна дыра. Ребенок школьного возраста, один на улице в будний день, привлекал к себе внимание. В Граце многие знали моего отца. И как-то один знакомый сказал ему: «Сегодня я видел твоего сына на улице, он выпрашивал деньги у какой-то женщины». Это привело к грандиозному скандалу дома, который завершился жестокой поркой, что положило конец моей карьере попрошайки.

Эти первые выезды за пределы Таля распалили мои мечты. Я преисполнился абсолютной уверенности в собственной исключительности, в том, что меня ждут великие свершения. Я решил, что стану лучшим в какой-нибудь области — хотя еще и не знал, в какой именно, — и это сделает меня знаменитым. Америка — самая могущественная страна в мире, поэтому я должен отправиться туда.

Нет ничего необычного в том, что десятилетний ребенок мечтает. Однако мысль отправиться за океан явилась для меня откровением, и я отнесся к ней серьезно. Мне хотелось говорить о ней. Однажды, стоя на автобусной остановке, я сказал девочке, на два года старше меня: «Я собираюсь уехать в Америку», а она лишь смерила меня взглядом и сказала: «Ага, Арнольд, разумеется». Ребята привыкли слушать мои рассказы об Америке и считали, что у меня не все дома, однако это не мешало мне делиться своими планами со всеми: с родителями, с учителями, с соседями.

Средняя школа не ставила задачу вырастить нового мирового лидера. Она лишь готовила детей к взрослой жизни, в которой нужно трудиться. Мальчики и девочки были разведены по разным крыльям здания. Школьники получали основы знаний по математике, естественным наукам, географии, истории, религии, литературе, искусству, музыке и другим дисциплинам, однако все эти предметы преподавались в меньших объемах, чем в академической школе, готовившей подростков к поступлению в университет или технический институт. Выпускники Hauptschule, как правило, шли учиться в профессиональные училища или сразу же начинали работать. Тем не менее учителя были очень добросовестными и стремились обогатить нас знаниями. Они показывали нам на уроках фильмы, приглашали в школу оперных певцов, открывали для нас литературу и искусство.

Окружающий мир был мне так интересен, что учеба давалась без особого труда. Я отвечал на уроках, выполнял домашние задания и по успеваемости был средним в классе. Чтение и письмо требовали от меня собранности: с ними у меня было больше проблем, чем у большинства моих одноклассников. С другой стороны, математика шла легко: я никогда не путал цифры и легко считал в уме.