Вспышка. Книга первая

– Черт побери! – восклицал он в ярости. – Где-то ведь все-таки есть женщина, способная покорить всех?!

В числе первых нововведений, осуществленных Оскаром Скольником после приобретения им «ИА», стало проведение собраний утром каждый понедельник – эдаких «разборок», на которых обсуждались в основном закулисные дела студии. Регулярными участниками таких собраний были: Милтон Айви, заведующий юридическим отделом; Марти Шер, главный бухгалтер; Эдвард Брейн, руководитель службы проката, под началом которого находились три сотни кинотеатров, непосредственно принадлежащих «ИА»; мисс Шульц, секретарша Скольника – суровая, но очень деловая женщина, – которая вела подробный протокол и, помимо всего прочего, ревностно скрывала свое имя; Рода Дорси, возглавлявшая сценарный отдел, где пятнадцать служащих целыми днями читали книги и пьесы и писали отчеты об их пригодности в качестве основы для будущих фильмов; Брюс Слезин, вице-президент, курировавший рекламу; Роджер Каллас, директор «ИА» и правая рука Скольника, который следил за тем, чтобы дела студии шли гладко; Кэрол Андерегг, заведующая сетью вербовщиков новых талантов, а также Луис Зиолко, если в данный момент он не был занят на съемках или кинопробах.

На собраниях по понедельникам главными предметами обсуждения были финансовые дела, графики производства фильмов, недавно начатые и уже находящиеся в работе проекты, актеры и киноперсонал, которых можно было взять с других студий, количество дюймов пленки, отснятой на каждый вложенный доллар, подбор актеров для конкретных фильмов, техника безопасности на съемках и страховка каскадеров, а также вопрос, который неизменно вызывал раздражение у Скольника: нахождение и создание новой кинозвезды.

В этот ненастный январский понедельник Скольник обвел взглядом собравшихся за огромным столом сотрудников и характерным для него притворно бесстрастным тоном спросил:

– А где Зиолко?

Присутствующие взглянули на пустующее кожаное кресло, где обычно располагался Зиолко, и пожали плечами, но мисс Шульц, сидевшая в углу, положив на колени блокнот со спиральным переплетом, вдруг заговорила:

– У мистера Зиолко сегодня должны были быть кинопробы.

– Должны были быть? – спросил Скольник, не поворачивая головы.

– Да, сэр, – фыркнула мисс Шульц. – Но, по словам его секретарши, его сегодня не будет в студии. Похоже, что его дом оползнем снесло в каньон.

– Никогда не мог понять, как это некоторым нравится жить на этих буграх, – насмешливо проворчал Скольник. – Надеюсь, с ним все в порядке?

– Думаю, да.

– Тогда почему, черт побери, он не явился на работу? Он разве не понимает, что кинопробы стоят в среднем четыре тысячи долларов, вне зависимости от того, состоялись они или нет?!

Луис Зиолко с трудом сдерживал свое возбуждение. Температура явно подскочила, сердце билось чаще обычного. У него кружилась голова, от радости ему хотелось петь и танцевать.

Он нашел ее! Ee! То эфемерное существо, то новое лицо, в поисках которого «ИА» обшарила все закоулки в стране, то лицо, которое, подобно троянской Елене, смогло бы отправить в плавание тысячу кораблей, вселить миллион надежд, заставить мужчин сходить с ума от желания, и которое – о чудо из чудес! – было все это время тут, практически у них под самым носом!

Уже одно то, что он нашел ее в двух шагах от студии, показалось Зиолко слишком восхитительным. Он решил, что это почти то же самое, что обнаружить волшебного джинна в бутылке из-под кока-колы.

Интересно, что будет с Оскаром Скольником, когда он приведет ее! Ему не терпелось увидеть лицо Скольника. Он только что сделал открытие, которое выпадает человеку раз в жизни, и заслуга этого открытия принадлежала ему, и только ему. Последующие поколения позаботятся о том, чтобы воздать ему по заслугам за то, что он открыл ее. Есть ли у нее талант, он увидит потом, когда придет время. В любом случае он не станет терзаться из-за этого днем и не спать ночами. Уж как-нибудь уговорит ее, подскажет ей, научит и станет терпеливо направлять и вести ее, используя свой собственный талант, чтобы добиться нужного ему исполнения, подобно тому, как умелый дирижер руководит оркестром. В конце концов, кино – это не театр, где все решает талант актера. В кино слишком большой талант и слишком хорошая игра актера могут погубить эпизод скорее, чем игра бездарного новичка, который может оставаться самим собой и просто следовать указаниям режиссера. Он предпочитал иметь дело с неопытной актрисой, из которой мог бы делать звезду по своему усмотрению, а не с талантами, насквозь пропитанными ошибками других режиссеров. Создавать – гораздо легче, чем разрушать и перестраивать, делать всегда легче, чем переделывать.

– Мистер! – Резкий шепот Тамары ворвался в стремительно разворачивающийся ход его мыслей. – Вы меня задерживаете!

Зиолко не отрываясь смотрел в ее огромные изумрудные глаза, и ему казалось, что его неумолимо затягивает в глубь медленно кружащегося гипнотического водоворота.

– А? – рассеянно произнес он.

– Я сказала, что мне надо работать.