Вспышка молнии

Степан Яковлевич с нехотя разлепил отяжелевшие веки и поморщился от невыносимой нескончаемой белизны, окружавшей его со всех сторон. Несколько раз моргнув, и, в конце концов, попривыкнув к царящей вокруг ослепительной монотонности, пожилой мужчина с удивлением заметил, что находится посреди все той же нескончаемой пустоты. Только теперь в ней не было ни самолета, ни гиганта Кольки Ерохина. Не было ни пола, ни потолка, ни какого-либо намека на стены. Давыдов словно находился в подвешенном состоянии и в то же время ясно ощущал под собой некую незримую поверхность. Лежа на этой самой невидимой плоскости, бизнесмен не спеша ощупал себя, отметив, что не чувствует более сдавливающего тело дискомфорта и нестерпимой боли в груди. Он вообще ощущал себя невообразимо легко и спокойно. Тревога и страх, обуревавшие разум, куда-то улетучились. Голова не шла кругом от безумной карусели фантастических событий. Сердце билось размеренно, ритмично. Душа Степана Яковлевича наполнилась необъяснимой негой и леностью. Ему не хотелось искать выхода. Не хотелось думать о сути всего произошедшего. Не хотелось ничего более. Просто лежать вот так, посреди белоснежной пустоты, в блаженном бездействии.

— Вставай же ты, наконец! Разлегся тут!

И вновь тишину нарушил требовательный детский голосок.

Давыдов встрепенулся, будто очнувшись от долгого сна. Он приподнялся и огляделся по сторонам. Позади него и вправду оказался ребенок. Русоволосый мальчишка лет пяти, облаченный в белое одеяние, напоминающее внешне монашескую рясу.

— Ну, вот. Наконец-то зашевелился. — с заметным недовольством произнес малыш. — Я уже устал будить тебя. Лежебока! Давай поднимайся!

Степан Яковлевич послушно встал на ноги, при этом неотрывно наблюдая за стоящим перед ним карапузом. На вид он был довольно милым. Эдакий маленький ангелочек. Большие лучистые голубые глаза. Волнистые, тщательно причесанные волосы. Курносый носик-кнопочка. Пухленькие розовые щечки. Ребенок хмуро смотрел на пожилого бизнесмена, сведя вместе свои бровки-перышки и наморщив лобик.

— Кто ты? — спросил Давыдов, делая шаг навстречу мальчишке. — Что ты здесь делаешь?

— Не КТО, а ГДЕ и КОГДА.

Малолетний незнакомец сердито скрестил свои ручки на груди, отвернувшись в сторону.

— Вечно ты не те вопросы задаешь.

От такого резкого ответа, прозвучавшего из уст незнакомого дитя, Давыдов малость оторопел. Что значат эти слова? Какие вопросы он должен задавать? Пожилой мужчина, молча, рассматривал мальчугана, не зная, что сказать.

— Ну, что ты на меня так глядишь?! — возмутился малыш и неожиданно подошел к своему взрослому собеседнику, взявшись своей миниатюрной ручкой, за его указательный палец. — Пойдем! Мне нужно столько тебе показать, а времени у нас мало. Я так долго будил тебя!

— Но… куда мы пой…

Степан Яковлевич хотел было поинтересоваться о намерениях мальчишки, но замер с открытым ртом и широко раскрытыми от удивления глазами. В один момент, окружавшая пожилого предпринимателя пустота сменилась вполне конкретным, наполненным разнообразными предметами местом.

Это был просторный кабинет. Большие окна с видом на центральную часть родного Давыдову города, выстланный дорогим паркетом пол, выкрашенный в приятные, успокаивающие тона стены. Посреди помещения располагался стол для совещаний, с подставленными к его краям стульями, во главе которого сидел незнакомый Степану Яковлевичу человек. Мужчина лет сорока, хорошо одетый, с гладко выбритым, серьезным лицом. Человек этот о чем-то оживленно разговаривал по телефону, попутно набирая свободной рукой какой-то текст на компьютере. В этот момент дверь в кабинет беззвучно приоткрылась, и в образовавшемся проеме возникло лицо. Усталое, оплывшее, нездорово бледное, с болезненными мешками под глазами и слегка потрепанными, посеребренными редкой сединой волосами. При виде его Давыдов невольно содрогнулся внутренне. Он узнал этого визитера. Им был Андрей. Вот только почему-то он выглядел старше, лет на десять, а то и больше.

Послушно дождавшись, пока сидящий за столом человек не сделает одобрительного кивка головой, Андрей прошел в помещение и, сделав несколько нерешительных шагов, остановился у дальнего края стола. В это время незнакомец закончил говорить по телефону и, отложив в сторону свой гаджет, жестом подозвал к себе сына Степана Яковлевича. Андрей приблизился к сидевшему мужчине с видом напроказничавшего ребенка и с тем же виноватым выражением лица отдал ему стопку неизвестных бумаг, попутно что-то сказав. Однако ни одного слова при этом так и не прозвучало. Как, ровным счетом, не послышалось и никакого иного звука, шелеста бумаги, или стука каблуков по паркету. Наблюдавший за всем этим Давыдов неожиданно сорвался с места и, подскочив к своему сыну, попытался схватить его за плечо.

— Андрей, что с тобой слу…

Рука пожилого бизнесмена прошла сквозь тело Давыдова-младшего.

— Андрей?

Степан Яковлевич попробовал еще раз дотронуться до сына, но также безрезультатно.