Встреча с родиной

– Парни, это вы там по полю несетесь?

– Да!

Я видел его, когда мы стартовали, он шел на холм, корректировать арту. Нахуя он в эфир говорит такое? Чтобы все хохлы по приказу начали просматривать поля? Решаю отомстить:

– Мы это, да. А это ты там на насыпи?

– Бля, в эфире такое не озвучивай!

Ну да. А тебе, значит, можно. Пока обменивались любезностями, уже протопали 2/3 пути. Бежать, да и идти уже просто нет сил. Видим рощу, штурма Кери уже там, встречают нас, готовятся прикрывать в случае чего. Там же вижу египтянина с пулеметом. Дошли! Слава Богу.

Египтянин улыбается и лепечет что-то, рассказывает кому-то, как смешно мы бежали и как по пути упал наш пулеметчик, потеряв равновесие. Я этого не видел, улыбнулся. Даже не знаю, с чего больше – либо с ситуации с падением, либо с акцента египтянина. Возвращаемся обратно на позицию, на старую добрую позицию, откуда я не сжег «бэху», не помог Феномену и остальным. Не то чтобы я себя винил за это, получалось как получалось. Намного больше вопросов у меня было к командирам, но кто я такой, чтобы их задавать.

Русский капитан Флинт

Накаты продолжались, первая лесополка уже относительно спокойна. Под углом в 90 градусов прилегает еще одна посадка, куда каждый день заводят толпу народа, хохлов там уже нет. Они сидят в «бассейне» (прямоугольное сооружение в виде земляной насыпи, которое используют на полях для накопления влаги. – Ред.). Из «бассейна» работают пулеметы и снайперы. Днем и ночью. С теплаками у них проблем нет. Выбить хохлов оттуда артой нереально. Почему не решили штурмовать этот «бассейн», мне сказать сложно. Это один из многих вопросов, которые я задавал себе впоследствии.

Помимо снайперов работать мешали и коптеры, которые несли с собой по шесть—восемь «вогов». Все лесополки постоянно обрабатывались ими, малейшее движение – и тут же сброс. Арта работала постоянно, с обеих сторон были слышны раскаты. Многие штурма, да простят меня идеалисты и любители пожевать сопли, гибли из-за собственной трусости. Им давали с собой кучу противотанковых средств – «шмели», РПГ. Казалось бы, применяй сколько влезет. Как потом выяснил, некоторые группы не доносили РПГ и заряды к нему до передка, потому что им было тяжело. Слаженность хромала, никто не хотел брать на себя дополнительную ношу и бросал спасительные средства поражения в кустах. Безусловно, выйти на рубеж открытия огня при плотном огневом подавлении – это та ещё задача. Надо иметь много духа. Но в подобных ситуациях «звенеть яйцами» нет смысла – пан или пропал.

Но все равно допускались ситуации, когда танк буквально вплотную подъезжал к траншее и расстреливал в упор отделение. Я тогда не мог понять, как это вообще возможно, почему они такие охуевшие? В сети попалось видео со стороны хохлов, запись с коптера как раз этого боя. События развивались ровно так, как я описал выше. Два танка и БМП катаются мимо штурмов, которые боятся поднять голову и отработать по ним, сидят в траншеях и ждут, пока их расстреляют в упор.

Я помню, как это было, тогда по рации кто-то крикнул:

– Два танка и «бэха» едут!

В мою сторону начали лететь дымовые снаряды 120-го миномета. Конечно, хохлы знали, где я стою, потому создать дымовую завесу при открытом выдвижении техники на пехоту было вполне разумным решением с их стороны. Но я все равно пулял по ним ракеты, вслепую, надеясь попасть или хотя бы напугать их. «Бэха» как бешеная носилась и вертела башней, отстреливая БК вокруг себя. Снаряды пролетали даже у меня над головой.

Я продолжал вести наблюдение, надеясь поймать их на попытке выйти в зону видимости. Дымовые продолжали сыпать – уже почти лесополку не видно. Позже один хохлячий танк все-таки сожгли артой. Один прилет 120-й мины точным попаданием вывел из строя нескольких боевых поросят.

Ситуация с обеих сторон была очень тяжелой. После того как наших штурмов выбили с одной из позиций, ее тут же заняли хохлы. Наши с соседних позиций этого не увидели или побоялись это увидеть. Позже туда как ни в чем не бывало шли бойцы, группа из пяти человек, которые ожидали увидеть там братков, а нарвались на огонь хохлячьих пулеметов почти в упор. Все пятеро были убиты.

На «ноле» быстро нашли виноватого с соседней позиции. Он и правда был виноват: не поставил «фишку», не чухнул, что хохлы в 100 метрах от него. Видимо, сидел в траншее, как остальные. Его жестко пиздил один из командиров с позывным «Мантис». Он приехал к нам с других позиций на помощь афганцу. Потом я узнал, что мой друг Макс, оказывается, все это время был под его началом. По рассказам Макса, Мантис – самый смелый человек в мире. Ему было плевать на смерть, он был настоящим пиратом. Со шрамом на половину лица, по ночам не боялся один ходить к хохлам.