Встречайте, красноглазые, я ваш Нереварин...(СИ)

Потому что никто, разумеется, в клане Уршилаку даже мысли не допускал о том, что нордлинг может быть воплощением Неревара Индорила — и в этом-то Свен был с ними полностью согласен. Но они и предупреждений о том, что вокруг их пророчества идёт какая-то грязная возня, слушать не желали. А вот пришлют к ним Клинки какого-нибудь недотёпу или, наоборот, хитрого и продажного типа из местных — и что тогда? Неграмотные кочевники всерьёз собрались тягаться с императорской тайной гвардией в интригах и дальних многоходовых планах? Ну-ну. Линн кое-что раскопала про Пикстар: та сумела убедить четыре крупнейших эшлендерских клана в том, что она и есть Нереварин; но когда дочь пепельных пустошей сунулась требовать признания у Великих Домов, тут-то её путь и оборвался неким загадочным образом.

Хотя… какие уж тут загадки: вот приходит это дитя Эшленда в Альд’рун и заявляет Советникам Дома Редоран, что она святой Неревар Индорил во плоти, их покровитель и всё такое прочее… Выгнали её взашей, отправили добывать эбонит или убили на месте за неслыханное богохульство? Если редоранцы и правда преследуют эшлендеров как еретиков, то этой Пикстар вообще рта раскрыть не дали, надо думать. А так… забавно. Нереварин должен объединить всех данмеров — и кочевых, и оседлых. Но эшлендеры ненавидят цивилизованных членов Великих Домов, предавших старую веру и весь древний уклад, а те презирают грязных и диких кочевников. Тип, который сумеет удержать в горсти этих блох, будет прямо-таки выдающейся личностью, куда там пророку Велоту: тот всего лишь увёл с Саммерсета своих последователей, в общем-то единых в своём отношении к тогдашним официальным верованиям и к властям. А Нереварину надо будет как-то примирить городских неженок и тупых дикарей. Тайбер Септим прямо-таки рыдает на груди святой Алессии при виде такой истинно божественной силы убеждения!

У Свена даже голова разболелась от подобных мыслей. Всё-таки не его это было дело — размышлять о таких сложных вещах. Он, прямо сказать, удивился, с чего вдруг такие мысли вообще полезли ему в голову: что ему за дело до того, как герой пророчества станет мирить эшлендеров с членами Великих Домов? А вот о том, что он поневоле услышал в стойбище Уршилаку, надо бы с Эстирдалин посоветоваться. Зарекался уже, но с кем ещё? А она всё равно уже по уши влезла в его дела. Баба она умная… то есть, не просто умная, а образованная и привыкшая находить нужные ей сведения и пытаться свести в них концы с концами — маг же, не кот чихнул. Раз уж нет способа держать её подальше от этой навозной кучи, то попросить её осторожненько, аккуратненько подковырнуть эту кучу сбоку тут и там. Только чтобы больше без попоек с жрицами! Вот уверен он был, что Ординаторы ещё припомнят альтмерской магессе её знакомство с неблагонадёжной служительницей Храма.

***

— Да с какой радости эшлендеры будут что-то рассказывать н’ваху, да ещё и норду? Мне там переночевать с самого краешку, не в самом стойбище, а рядом с ним, кое-как дозволили и кашу сварить, так даже для этого пришлось торжественно набить морду гулхану. Ну, то есть, одолеть его в схватке и доказать, что я достоин подвесить котелок над костром из сушёного гуарьего дерьма. А чтобы я мог задать пару вопросов шаманке, ашхан предложил сперва заслужить высокую честь стать другом их клана. Для этого надо всего-навсего пойти в Погребальные Пещеры Уршилаку и добыть оттуда оружие одного из прежних ашханов.

— И в чём проблема? — недовольно спросил Косадес. Правда, Свену показалось, что недоволен он по какому-то своему поводу, не из-за того, что его агент зря терял время и тратил дорогостоящие зелья и свитки.

— Да никаких проблем! — ядовито отозвался Свен. — Подумаешь, пещеры, нежить толпами, вода местами стоит даже мне до ноздрей, а скелетам дышать не надо, они хоть в воду с головой зайдут, так всё одно могут своими ржавыми клейморами махать. Я так понимаю, сударь, с нежитью вы дел не имели, не? А я вот вдоволь по айлейдским руинам навидался и скелетов, и зомби, и личей, поэтому один я туда, где вся эта братия водится, ни за какие коврижки не сунусь. Нет, — перебил он Косадеса, открывшего было рот, — баб я по таким местам уж точно таскать не буду, это не театр в Вивеке. И вообще, сударь, на всякий случай заранее говорю: если Эстирдалин вдруг бандиты похитят, рыбной костью она подавится, огненный шар в руках у неё взорвётся, или ещё чего-то в этом роде случится, — всё равно, что’, — виноваты будете вы. И мне по херу, правда это или нет. Приду и хребет перебью, так чтоб жили вы долго и счастливо, но только лёжа на спине. Чтоб вас с ложечки кормили и дерьмо из-под вас выгребали. А я со спокойной душой и чистой совестью пойду на каторгу. Я понятно говорю?

Он ослепительно улыбнулся в лицо Клинку и с удовлетворением отметил, что того проняло. Не испугался, не побледнел, нахмурился ещё сильнее, чем до того, но поверил. Оставалось надеяться, что лежать, глядя в потолок и не имея возможности даже удавиться, ему не хочется, и к Эстирдалин он свои загребущие лапы тянуть не станет.