Встречайте, красноглазые, я ваш Нереварин...(СИ)

— Ступайте, сын мой, — тихо сказал он, — и сделайте то, на что вас благословил Полководец. Что бы это ни было, а я вас тоже благословляю.

Свен кивнул, а сам мысленно попросил Шора не считать его предателем: помощь-то нужна не так ему самому, как мальчишке-данмеру из Дома, которому покровительствует этот самый Неревар Индорил. Шор, понятно, не отозвался, тем более в Храме Трибунала, но Свен и не надеялся на его ответ: боги — это вам не даэдрические Принцы, на каждый твой чих отвечать не торопятся.

Но мешать он Свену точно не стал, потому что и войти в поместье Венимов, и забрести довольно далеко в нём удалось просто-таки с подозрительной лёгкостью. Да ещё Свен услышал, как одну из служанок послали отнести ужин в правое крыло, так что он насторожился: ужин кому? Кто не может сам выйти к столу? Мозолить глаза девице он не стал, а начал, тут и там задавая дурацкие вопросы, выбираться в приличную часть поместья, делая вид, что никак не сообразит, в какой стороне тут выход. Его ругали за бестолковость или просто раздражённо отмахивались, а он тем временем оказался в правом крыле поместья и даже успел заметить, как девица отдаёт миску с едой стражнице. Служанка на Свена посмотрела с видом: «Опять ты, придурок?», а вот охранница, поставив миску на скамью, велела тупому н’ваху убираться вон. Свен скользнул взглядом по маленькому залу, где не было никаких дверей и непонятно было, для кого принесли ужин — не для стражника же на посту. Опыт бывалого мародёра подсказывал, что дверь есть, просто она спрятана. Например, за одним из тех роскошных гобеленов, что висели на стенах, с хорошую простыню каждый. Свен, приоткрыв рот от восхищения, уставился на каждый по очереди и заметил, как напряглась охранница, когда он повернулся направо.

— Что тебе непонятно, тупица? — рявкнула она. — Я сказала, пошёл вон! Ты что, не понимаешь по-хорошему?

— Да я только посмотрю, — заверил он и двинулся к гобелену с видом деревенского пастушка, впервые попавшего в настоящий большой город. — Ни разу таких больших не видал! Небось, его лет десять ткали, а? И станок нарочно делать пришлось здоровый такой?

Охранница шумно выдохнула и с видом «Ну всё, ты сам напросился!» направилась к нему. Свен искоса глянул на лестницу, но там пока что только мелькнул подол удалявшейся служанки. Не дожидаясь, пока там появится кто-нибудь из стражи или даже просто прислуги, он в два прыжка подскочил к стене, рывком сдёрнул с неё гобелен и накинул его на охранницу, замотав её в тяжёлое жёсткое полотнище. Сбить девицу с ног подсечкой, бережно придержать за плечи, аккуратно уложить носом в пол и с разбега влететь в дверь, выбивая её плечом — быстро, быстро, быстро! За дверью оказалась крошечная каморка, в которой на кровати сидел почти голый парень с больным мутным взглядом. Он даже не испугался, когда к нему ворвался вместе с выбитой дверью мало того, что незнакомый, так ещё и нордлинг.

— Варвур? — спросил Свен. — Варвур Сарети? Меня прислал твой отец.

— Отец? — в тусклых глазах зажглось хоть какое-то выражение. — А вы кто?

— Потом, — попросил Свен, — а пока ходу, ходу!

Он сдёрнул с кровати тощее одеяло, накрест пропорол его посередине ножом и поспешно напялил это сомнительное одеяние на парня, * отчего тот стал очень похожим на паломника, год-другой скитавшегося по святым местам: серое рубище, всклокоченные волосы, дикий взгляд… Свен перекинул его через плечо (тот и без того не был ни рослым, ни мускулистым, а в плену отощал так, что все рёбрышки просвечивали) и припустил мимо всё ещё барахтавшейся в своём коконе охранницы. Раненый бок тут же отозвался болью, и голова закружилась — всё же они со старшим Сарети предполагали, что Свен просто разведает, что к чему, а не станет похищать его сына в одиночку и без всякой подготовки. Свен однако справился с собой и резво помчался по лестнице вверх. Дорогу к выходу он представлял хорошо: после айлейдских подземелий обычное поместье, разумно и просто спланированное, сложность создавало только наличием вооружённой стражи… ага, только вспомни! И драться-то с ними нельзя ни в коем случае, да и поди подерись с грузом на плече…

В общем, он себе напоминал виденную в детстве крысу, укравшую из курятника цыплёнка и вроде бы бестолково метавшуюся по двору, пока собаки гонялись за нею, а люди швырялись в неё камнями. Цыплёнка было жалко, но крыса восхищала умом и наглостью — она ведь так и удрала куда-то к себе в нору, и добычу при этом не бросила. Вот этой крысой с цыплёнком в зубах Свен себя и ощущал. Вернее, ему приходилось ещё хуже — его цыплёнок должен был остаться живым!

За ним гнались, его пытались ткнуть кто мечом, кто алебардой, а он только и мог, что скакать козлом, бежать со всех ног и уворачиваться по мере сил. Только на охранников, заступивших выход из поместья, он заорал, как тогда, с убийцами:

— ВУЛФХАРТ!

Тот, что помоложе, дрогнул, шарахнулся в сторону, но ветеран только набычился, услышав имя вражеского короля, явившегося в своё время под Красную гору.

— Стоять! — гаркнул он.