Встречи и знакомства

Брак этот ей счастья не дал, и, прожив некоторое время с Голубцовым среди постоянно повторявшихся споров и неприятностей, она оставила его и уехала из Киева, где она с ним жила, обратно в Петербург без всякой определенной цели, желая только избавиться от домашнего ада.

На Петербург она понадеялась напрасно. Серьезной поддержки она не нашла ни в ком, ни на какой труд не была способна, и после долгой и упорной борьбы она пала, как падают многие женщины в столице, брошенные на произвол судьбы и… людского эгоизма.

Переходя от одной горькой страницы жизни к другой, она случайно столкнулась со старшим из молодых графов Кушелевых, незадолго перед тем похоронившим отца и оставшимся единственным обладателем громадного майората сверх несметного состояния, оставленного ему отцом.

Граф Григорий в то время, несмотря на сравнительно очень еще молодые годы, был уже вконец отживший человек, страдавший припадками падучей болезни и одержимый всеми недугами, какие влечет за собой слишком широкая и разнузданная жизнь.

Отец его, довольно строго относившийся к сыновьям и уверенный, что путем этой строгости и требовательности ему удастся удержать уже взрослого сына от кутежей, только способствовал, в сущности, полному расстройству молодого организма. Кутил молодой граф неудержимо, но, обязанный являться к отцу ежедневно в 9 часов утра, он после совершенно бессонной ночи принимал такие громадные дозы возбуждающих силы средств, что к 30-летнему возрасту был уже ходячей руиной, и для восстановления его организма в медицине уже средств не оставалось.

В это время он случайно встретился с молодой красавицей Голубцовой, которой удалось вернуть его к жизни и возбудить в нем те порывы страсти, которых уже вконец лишила его ранняя старость, и отсюда та безумная любовь, какую он почувствовал к молодой красавице. Он привязался к ней страстно, ее присутствие сделалось ему необходимым, и, окружив ее сначала царской роскошью в нанятой и обставленной для нее квартире, он в скором времени перевез ее в свой дом, или, точнее, в свой дворец на Гагаринской набережной, где жизнь ее сделалась действительно похожей на волшебную сказку.

В это время две сестры графа Григория Александровича, все время не вмешивавшиеся в поступки брата, решились обратиться к государю с просьбой положить предел смелости г-жи Голубцовой, решившейся открыто переехать в их родовой дом. Узнав о намерении графа жениться на г-же Голубцовой и о начатых по этому поводу переговорах, они просили государя воспротивиться этому браку, предоставляя его монаршему указанию выбор невесты для графа Григория, как доказательство того, что не алчность и не корыстолюбие диктуют им их всеподданнейшую просьбу, а единственно боязнь, что их почтенное дворянское имя перейдет к такой особе, как г-жа Голубцова, и их графская корона перейдет на ее… слишком громко известную голову.

Они убедительно просили государя выбрать для графа невесту среди самых бедных, но вполне честных девушек, обещая не только вполне дружески принять ее в свою семью, но быть ей родными сестрами и употребить все силы и средства к тому, чтобы ее брак с их братом был для нее не только выгодным, но и вполне счастливым. От всех прав на наследство они отказывались охотно и не соглашались только на родство с женщиной, близость которой позорит их имя и их дворянский почетный герб.

Государь, внимательно выслушав их просьбу, обещал принять возможные меры к ее удовлетворению, но тогда Любовь Ивановна, узнавшая обо всем этом, в свою очередь решилась просить аудиенции у государя. Как право на свою смелую просьбу она выставила известную государю близость свою к его покойному отцу, императору Николаю Павловичу, и государь, всегда благоговейно относившийся к памяти отца и действительно знавший о его отношениях к девице Кроль, согласился принять г-жу Голубцову и назначил ей аудиенцию.

Явившись в назначенный день во дворец и принятая государем в его кабинете, Любовь Ивановна смело и откровенно отвечала на все предложенные ей вопросы, и когда государь спросил ее, правда ли, что она переехала к графу Кушелеву и живет в данную минуту в одном доме с ним, она ответила: «Правда, ваше величество. Я не только в одном доме с графом живу, но в одной с ним комнате и в одной с ним спальне. Этим я жизнь его спасаю, и лично для меня это подвиг, а не наслаждение!»

Разговор этот происходил по-французски, и я сообщаю его подстрочный перевод, записанный с подлинно ею самой переданных и тогда же записанных слов.

На такой смелый ответ государь спросил, она ли настаивает на женитьбе графа на ней или это его личное желание, и получил в ответ, что ей это и в голову не пришло бы никогда и что ей жаль денег, которые достанутся Голубцову, но что она согласилась на переговоры с ним единственно по настоятельной и неотступной просьбе графа, который решился на самоубийство, ежели она его оставит.