Встретимся на нашем берегу

Мы приехали в посёлок, все жители вышли встретить меня. Обнимали, целовали. Амса Челик приготовил кебабы. Всё было хорошо, только анне Дилара была очень плоха. Смерть баба Ахмета и слухи о моей гибели окончательно подорвали её здоровье. Через несколько дней я пошёл на наш берег к греческому посёлку. Кругом было запустение. Я зашёл в дом, где жила Мелисса. Всё было брошено в страшной спешке. Я обошёл дом. Стояла недостроенная стена, рядом лежала куча камней, которую мы привезли из гор. Я вспомнил, как мы ездили туда с Мелиссой, как я поцеловал её. Слёзы хлынули из моих глаз, и я, не разбирая дороги, побежал на наш берег, упал на песок и ревел. Ревел во весь голос. Я кричал: «Мелисса, я буду ждать тебя на нашем берегу, я буду ждать тебя всю свою жизнь». Хотя я понимал, что Мелисса никогда не придёт. У меня сильно заболела голова, я успокоился и пошёл на то место, где убили Мелиссу. Мне казалось, что я вижу кровь на земле, хотя прошёл уже почти год и там, конечно, ничего не было», – Адем замолчал. Подошла Акгюль, налила всем чай. Пили и молчали. Лена встала, подошла к Адему и прижала его голову к себе: «Бедный Адем, сколько тебе пришлось пережить».

– Да, Леночка, что было, то было. Потом я снова начал пасти овец, затем меня нашёл Озгюр, тот солдат, который помог мне бежать. Лена, Вы помните его, это хозяин того ресторана, где мы ужинали?

– Да, конечно, – ответила Лена.

– Он пришёл неожиданно, но я сразу узнал его. Хочу, говорит, жить на Кипре, а кроме тебя, знакомых никого нет. Так и остался жить с нами. Затем купил себе дом. Потом я женился на Акгюль, родилась дочь Ары. Назвали её так в память о Мелиссе. Потом появился Джеки, но мы с ним так и не сходили на наш берег.

– Я был там один раз, больше не пойду, – ответил Джеки, – однако уже поздно, пожалуй, отдыхать пора, завтра на работу.

Все встали, попрощались. Мы хотели с Леной идти пешком, но Джеки настоял, чтобы мы сели к нему в машину.

Ехали молча. Джеки курил. Мы с Леной молчали. Перед глазами стояла сцена выселения греков и убийство Мелиссы. Лена, чтобы разрядить обстановку, спросила: «Джеки, а что же тебя сподвигло на возвращение на Кипр, ведь прошёл не один десяток лет после вашего отъезда с острова?».

– Да как-то всё так сложилось в жизни, что я принял решение вернуться сюда, – он замолчал, похоже, ему не очень хотелось разговаривать.

Уже въезжая в комплекс, Джеки сказал: «Что-то после рассказа Адема спать совсем не хочется. Может, посидим ещё внизу, вы как?»

– Вообще-то не против, всё равно теперь не заснуть, – ответил я.

– Да, рассказ Адема, убийство Мелиссы – будет всё вертеться в голове, – согласилась Лена.

– Тогда идите в кафе, а я машину припаркую и подойду.

Глава 11

Мы сели за столик, стоящий прямо на берегу бассейна. Купающихся уже не было, хотя посетителей в кафе было немало.

– Ну вот, вся история теперь понятна. Леночка, ты довольна?

– Да, наконец-то мы узнали историю греческого посёлка. Как всё это страшно, – она замолчала и посмотрела на небо.

– А ведь это ещё не всё, – вдруг сказала Лена – Откуда появилась Акгюль? Ведь она не жила в посёлке? Это может быть ещё одна интересная история.

– Лена, хватит, потом когда-нибудь узнаем и это. А сейчас подойдёт Джеки и, возможно, расскажет свою.

Джеки появился через минуту, он огляделся, увидел нас и подошёл. Следом за ним шёл официант, он нёс бутылку виски, стаканы и тарелку с маслинами.

– Мы, пожалуй, с Андреем выпьем ещё виски. А что ты будешь? – обратился он к Лене.

– А мне спиртного уже достаточно. Сок, пожалуйста.

Джеки налил виски, выпили. Он закурил. Я обратил внимание, что когда он хотел курить, то не спрашивал разрешение у окружающих. В отличие от Адема. Вообще, в его манерах говорить, общаться, даже одеваться сквозила какая-то надменность. Сразу чувствовалось, кто здесь хозяин.

– Когда я уезжал на машине, сразу понял, что всё. Никогда с Мелиссой больше не увижусь, – начал без предисловий Джеки, – хотя несколько дней до отъезда я с ума сходил – как я буду без неё, без Адема, без нашего берега. Мне очень хотелось, чтобы Мелисса поехала с нами, но я совершенно не понимал, как об этом ей сказать, сказать Стелайосу, сказать своим родителям. Я струсил. Я боялся остаться наедине с Мелиссой и поэтому предложил Адему пойти со мной к ней попрощаться. Но Адем назвал меня трусом. И это было справедливо.

Он снова закурил: «Когда машина поехала, я готов был зареветь во весь голос и еле сдержал себя. Но когда Адем и Мелисса скрылись за поворотом, когда я перестал видеть посёлок и наш дом, то всё прошло. Словно под старой жизнью подвели черту.

Мои мысли переключились на будущее. Что меня ждёт в Англии, где я ни разу не был? Как я буду там жить?