Встретимся в Блэгхолле

− Но ведь ты вел бухгалтерский учет. Почему не схитрил? Написал бы цифры меньшие, папеньке отдал бы выручку за вычетом своей зарплаты.

− Нет, так не могу. Я ведь не вор.

Любаве достался святой. А пропавшая девушка настоящая рохля. Не могла нужную сумму Мите отдать? Ведь упустила бы такого бесценного помощника. Надо избавить девчонку от отцовских притязаний, − желала Люба теперь еще больше навести порядок в Блэгхолле.

− Как только я заработаю первые деньги, отдам все тебе причитающееся, − безапелляционным тоном заявила Люба. – Еще и премию выпишу. За Ледка.

Митя улыбался. Такая Любава ему нравилась больше. Неделя отсутствия явно пошла хозяйке на пользу. Вот бы она смогла не только управление финансами в свои руки взять, но и прекратить издевательства своего властного папеньки над животными.

Вечером Люба стояла у родительского дома в поселке с говорящим названием «Царский».

− У меня нет слов, − вслух сказала она, разглядывая хоромы, где обитали ее отец с матерью. – Они живут во дворце.

− А ты как будто удивлена, − спрыгнул с лошади Сенито.

Он уже собрался поцеловать ее, но его опередили.

− Любава! – бросилась к ней Марта.

Люба постаралась не выдать своего настороженного отношения к девушке. Подруге она больше не доверяла, но все же обняла ее. К тому же эти объятия избавляли от поцелуев Сенито.

− Привет, Любава, − подошел к ней незнакомый симпатичный парень.

Она пожала ему руку, надеясь, что в ближайшее время разъяснится, кто он такой.

− Кифат, правда здорово, что Любава жива?

Люба вспомнила. Точно. Сенито ведь предупреждал, что его сестра приглашена не одна.

− Да уж, заставила ты всех поволноваться, − сказал спутник Марты. – Где же ты пряталась? И зачем про самоубийство написала?

Люба обратила внимание на переплетенные руки Марты и Кифата. Они встречаются? Если так, то ее версия о причастности подруги либо к краже прибора, либо в сокрытии Любавы ради заполучения Артуро, рассыпается в прах. Марта выглядела влюбленной и не в Артуро.

− Я вам как-нибудь позже расскажу, где пряталась, − пообещала Люба.

На пороге дворца гостей встречал швейцар. А в гостиную, где планировался ужин, их провел слуга, чьи волосы были обильно прилизаны гелием. Люба рассматривала богатое убранство дома и понимала, куда уходит часть заработанных трудами Любавы денег. Но это явно не все. Куда же папочка девает остальные деньги?

− Любава, ты принесла мне попробовать утку, которую подают у графа Брюса? – такими словами встретил Констанд дочь.

− Да, папочка, − достала она завернутое в фольгу угощение.

− Отлично.

Отец подозвал слугу.

− Отнеси на кухню, скажешь повару, чтобы подогрел. Подашь мне при смене блюд.

Слуга поклонился и быстрым шагом направился исполнять приказание.

Он что, королем себя возомнил? – размышляла Люба. Может, у него мания величия и собственной значимости?

− Я Артуро пригласил, − вдруг сообщил Констанд.

Люба невольно задрожала. Она и хотела, и боялась этой встречи.

− Он придет?

− Уже пришел, − раздался до боли знакомый голос.

В гостиной стоял Артуро. У Любы защемило сердце. Опять, опять копия ее Артура. Такие же - в меру спортивная фигура, слегка взъерошенные волосы, твердый взгляд. Пожалуй, излишне серьезен, нет тех смешинок в глазах, что так часто пробегают у ее любимого. Как будто бы Артурион и Артуро собирательный образ ее Артура, − невольно сравнила она.

− Я рад, что ты жива, − сказал он, но не приблизился к ней, не обнял.

За столом их посадили рядом. Они не разговаривали, но Люба очень остро ощущала его присутствие. Хорошо, что Констанд не умолкал ни на минуту, каждого вовлекая в беседу. Отец особенно интересовался восстановлением усадьбы и возвращением проводников. Это немного отвлекало от мыслей об Артуре и парне, что сидел сейчас совсем близко.

Люба наблюдала за присутствующими. Марта с Кифатом нежно ворковали, Ирида старалась предвосхитить любое желание мужа, прислуживала ему не хуже вышколенного слуги. Сенито напивался и развлекал себя тем, что тайком подкладывал в тарелку сестре чеснок, а та, увлеченная своим парнем, не замечала, что ест. На Артуро Люба не смотрела, боялась, стоит повернуть к нему голову, он сделает тоже самое.

− Объявляю перерыв, − поднялся со своего места Констанд. – Перекинемся в картишки?

Предложение встретили одобрительно. И все, даже Ирида, устроились за карточным столом, здесь же, в гостиной. Женщины оказались игроками посредственными, Артуро играл как-то вяло, Сенито шумно, а Констанд с Кифатом азартно.

Люба вдруг кое-что заметила. Отец подглядывал в карты Сенито. Парень играл не всерьез, карты особо не прикрывал, чем и пользовался Констанд. Какая-то мысль забрезжила у нее в голове, пока не получалось ухватиться, но что-то настойчиво заставило следить Любу за игроками.

И она догадалась. Ее отец шулер! Он не только заглядывал в чужой расклад, он скидывал невыигрышные карты себе на коленки, прятал в рукаве пиджака, а все тузы непостижимым образом оказывались у него в руках.

Так вот куда уходят деньги Любавы! Констанд игрок. Наверняка, спускает все в казино, в игорных домах или просто в теплой компании.