Вторая

А я с самого начала чувствую себя не в своей тарелке под вечно недовольными взглядами коллеги по работе. Однако я нахожусь на её территории, в её доме, поэтому старалась лишний раз не открывать рот. Но здесь не смогла сдержаться. Аристарх ведёт себя непривычно, а противоборствующая грубоватость резко контрастирует с той мягкостью, которая стала так привычна для меня в этом мужчине. Но я вижу, как много усилий ему приходится прикладывать, чтобы едва удержимое возмущение безграничным пятном не выплеснулось наружу. Потому что он так же возмущён женским чересчур пренебрежительным отношением ко мне, как и Ирина Геннадьевна шокирована тем, что сын привёл в её дом невесть-кого.

Я отложила прибор и смело посмотрела в глаза хозяйке сегодняшнего вечера. В конце концов, что я ей, девочка, что ли? И вообще. Не ей со мной жить. Конечно, хочется, чтобы в семье царил мир, но она могла хотя бы попытаться держать лицо без звериного оскала и потерпеть меня час-два. Я ведь веду себя безукоризненно!

— Мы познакомились с вашим сыном несколько месяцев назад. Это была случайная встреча, — уточнять ведь никто не обязан, верно?

— И вы, разумеется, тут же моментально и бесповоротно в него влюбились... — я поняла, к чему она клонит. К финансовой стороне вопроса. Резонно. Раз я несколько лет спала с Мишей, да еще и, вне всяких сомнений, не безвозмездно — другие мысли по этому поводу вряд ли существуют в женском восприятии, — то и её сына хочу использовать на полную катушку.

— Не буду юлить. Не моментально. Но в остальном... Тут вы правы, Ирина Геннадьевна. Бесповоротно.

— И насколько же вы бесповоротная натура, Александра?

— Ира, а может, пора переходить на чай? — Мелехин, конечно, пытается разрядить обстановку и перевести разговор в отвлечённое и более дружелюбное русло, что на этот раз получилось у него, мягко говоря, неважно.

Аристарх, кажется, плавно продвигается к своей точке невозврата. А я не могу просто взять и взбрыкнуть, фыркнуть в сторону его мамы что-то резкое и громко хлопнуть дверью. Хотя… очень хочется!

— Настолько, что Саша является матерью моих будущих детей и твоих, кстати говоря, будущих внуков.

— Ребята, а вы не сильно торопитесь за несколько месяцев знакомства? Вообще-то, дети и семья — это вам не игрушки.

Она отчитывает нас — да ладно нас, своего ВЗРОСЛОГО УСПЕШНОГО ОТВЕТСТВЕННОГО И СОСТОЯВШЕГОСЯ СЫНА! — при всех остальных, словно неразумных детей. Аристарх, конечно, очень спокойный, вдумчивый и терпеливый человек, но до точки кипения, оказывается, его довести не так уж и сложно.

— Это мы сами как-нибудь решим, — чёрт, ну насколько же неприятная ситуация. И что она так взъелась? Ну да, я прекрасно понимаю, что она знает, чьей любовницей я была долгое время, и что она считает меня особой не слишком высокой морали, но ведь она совсем не знает меня, к чему так негативно реагировать и сразу заявлять свою позицию неприятия? Я не могу позволить себе просто словесно сцепиться с женщиной, таким образом проявив полнейшее неуважение и к хозяйке, и к её сыну.

— Понимаешь ли… — уж не знаю, что там Ирина Геннадьевна намеревалась сказать Аристарху, но тут же была безжалостно перебита.

— На минутку тебя. Хорошая идея насчёт чая была. Я с удовольствием помогу, — мой мужчина раздражённо отодвинул стул и поднялся из-за стола, бросив на стол бумажную салфетку, которую до этого неосознанно теребил в руках.

Я печально смотрю им вслед, отчего-то чувствуя себя виноватой.

— Хотел бы я вмешаться, но не имею ни привычки, ни морального права влезать в их отношения.

Перевожу подозрительный взгляд на Мелехина и задаю интересующий меня вопрос.

— Часто случаются подобные столкновения?

— Периодически бывают. Никто не хочет уступать. Ира до сих пор считает сына маленьким неразумным мальчиком. А парень, достигнув определённого жизненного уровня, уже давно перестал ей доказывать, как она ошибается. За исключением моментов, когда по тем или иным причинам его особенно беспокоит её реакция.

— Ясно, — печально растянула губы в вынужденной улыбке. Всё же эта встреча безумно важна для Аристарха…

— Сашенька. Михаил больше не досаждает?

Я, наверное, даже в лице поменялась. Неужели мужчина не понимает, что данная тема — одна из самых неподходящих сейчас. Если разговор услышит Аристарх, не факт, что это ещё больше не усугубит категоричный настрой.

— Не понимаю, о чём вы, Валентин Германович.

— Вооооот как, — мужчина проницательно вглядывается в моё лицо, растягивая губы в плавной улыбке. — Зато я, кажется, понимаю... Значит, Аристарх принял весь удар на себя.

Глава 49.1

Я внимательно вглядываюсь в пронзительные серые глаза, полные задумчивости.

— Что вы имеете в виду?

Сейчас мужчина размышляет, говорить или нет.

Четыре секунды молчания, за которыми последовала обескураживающая информация.