Вторая брачная ночь

— Я предлагаю просто выпить, а не срывать с тебя одежду. Если, конечно, — Ксандер пристально посмотрел на нее, — ты сама этого не хочешь.

— Послушай, — Элизабет прислонилась к столу и закусила губу, — вчера ночью… было здорово.

— Согласен.

Он ощутил боль в паху, вспомнив — наверное, в сотый раз за этот день, — как именно это было.

Он налил в стакан щедрую дозу джина, добавил пару кубиков льда и ломтик лимона и долил доверху тоником, а затем подал напиток Элизабет.

— Ты не спрашивал, хочу ли я выпить, — заметила она, однако взяла стакан.

Локон упал на ее лицо, и Ксандер поправил его, а затем запустил руку в ее густые волосы.

Ее дыхание ускорилось.

— Ксандер…

— Я мечтал о тебе весь день! — Он коснулся щекой ее щеки. — А ты?

Ее восхитительный запах возбуждал его чувства.

— Мы с тобой почти весь день были вместе, — ответила она, однако не сделала попытки отстраниться. Он прикусил ее нижнюю губу:

— Я только и мечтал остаться с тобой наедине.

Он вынул у нее из рук стакан и поставил его на столик, а затем встал к ней вплотную, так, чтобы она могла почувствовать его эрекцию сквозь ткань джинсов. Ее глаза заблестели.

— Мы оба хотим друг друга, — продолжал он, касаясь губами ее кожи. — Мы оба знаем, как нам хорошо в постели. Джинн выбрался из бутылки, и обратно его не загнать.

Он нежно провел пальцами вдоль ее позвоночника, наслаждаясь тем, как она вздрагивает от этого прикосновения. Он поцеловал ее, а затем заглянул ей в глаза:

— Каждый из нас в курсе ситуации. Никаких ложных ожиданий.

Она очень долго молча смотрела на него, а затем обняла его за шею.

— Никаких ложных ожиданий, — шепотом повторила она.

И через мгновение они уже слились в поцелуе. Ксандер жадно целовал ее губы, так сильно прижавшись к ней, что она практически легла на стол. Ему безумно хотелось оказаться внутри ее.

Вдруг откуда-то раздался прерывистый кашель, разрушая очарование момента. В дверях стояла няня Лукаса, красная от смущения:

— Лукас забыл здесь свою записную книжку…

Ксандер отстранился от Элизабет, готовой провалиться под землю. Записная книжка лежала на столе прямо рядом с ней.

Когда няня Лукаса исчезла, Ксандер сделал глоток виски и посмотрел на Элизабет, которая все еще не могла оправиться от шока.

— Иногда мне кажется, что у меня слишком много прислуги, — сказал он, поправляя джинсы, в которых ему сейчас стало тесновато.

Если бы он мог, он бы заперся с ней где-нибудь в отдаленном месте, и они бы занимались сексом, пока не потеряли бы возможности передвигаться.

Элизабет тоже отхлебнула из своего стакана. Ее рука слегка дрожала, однако голос был твердым, а выражение лица невозмутимым:

— Думаю, это прекрасный повод лечь спать пораньше.

Ксандер снова поправил джинсы и подмигнул ей:

— Предлагаю за это выпить.

Пять часов спустя Ксандер наблюдал, как Элизабет собирает по полу свою разбросанную одежду. Им так хотелось поскорее приступить к делу, что они даже не добрались до постели — все произошло прямо за дверью, они даже не раздевались полностью. Потом они вместе отправились в душ, а затем легли в постель, где и продолжили.

Элизабет заметила, что Ксандер за ней наблюдает.

— В следующий раз это тебе придется отползать с поля боя! — Она рассмеялась и послала ему воздушный поцелуй.

Подавляя желание попросить ее не уходить, он сказал:

— Ты знаешь, где моя постель, если тебе захочется повторить.

— Спокойной ночи, Ксандер.

И замок между их комнатами щелкнул, закрываясь.

Глава 11

После того как они «официально» снова стали любовниками, то, что Элизабет до этого скрывала, стало просачиваться наружу, словно воздух из дырявого воздушного шара.

В следующие несколько дней в их жизни установился определенный порядок. Рано по утрам, после совместного завтрака с Лукасом, Ксандер улетал в Афины, а Элизабет отправлялась на прогулку по пляжу. После возвращения она усаживалась в комнате с террасой со своей записной книжкой. Через пару дней она закончилась, и Ксандер с радостью согласился подбросить Элизабет до Афин, договорившись позже вместе пообедать.

В городе Элизабет нашла прекрасный магазин канцтоваров и пополнила свои запасы, а затем решила прогуляться. Когда она проходила мимо киоска с прессой, яркая обложка привлекла ее внимание. Приглядевшись, Элизабет увидела, что на ней изображены она и Ксандер. Фотография была сделана на той вечеринке в музее — за несколько часов до того, как они снова легли в постель вместе. Тогда Элизабет еще пыталась бороться с растущим влечением к нему.

Фотография была ярким напоминанием о том, зачем вообще она здесь. Судебное заседание должно было состояться через два дня.

Но, какими бы прекрасными ни были их ночи и как бы она ни уставала, как бы ей ни хотелось уснуть в объятиях Ксандера, она всегда возвращалась к себе. Ей казалось, что так безопаснее. Точно так же, как она боялась, что к ней привяжется Лукас, она сама боялась привязаться к Ксандеру. Ей не хотелось привыкать к нему — у нее ушло слишком много времени на то, чтобы забыть его еще в первый раз.