Вторая фаза (СИ)

— Есть подозрение, что внезапное омоложение организма происходит вовсе не из-за влияния моих нейроимплантов. Нейроинтерфейсы лишь фиксируют изменения, происходящие на клеточном уровне.

Распорядитель игр нахмурил правую бровь, левая же из-за паралича вообще не способна была двигаться.

— И что все это означает?

— Девяносто Девятый находится под влиянием чего-то другого. Я лишь заметил, что он стал чаще питаться. Ему теперь нужно больше энергии. Для чего — пока не могу понять, но нейроинтерфейс еще передает немного странные данные о составе его крови. Она стала слишком… чистой.

Кронос нахмурился еще больше. Что за чушь несет нейроконструктор? Внезапно он ко всему потерял интерес, и ему вновь стало страшно. Захотелось залезть под стол и закрыться от всего мира руками. Наваждение пропало так же быстро, как и появилось.

— Вы меня слышите? — спросил Зокх-Ли.

— Да, я все слышу, — чуть боле сдавленным голосом произнес распорядитель игр.

— С вами все в порядке? — проявил несвойственную ему заботу нейроконструктор.

Кронос мысленно выругался. Этот чертов умник начал о чем-то догадываться. Нужно подобное пресекать на корню.

— Да. Иди, работай. И помни, мне нужен результат, и как можно скорее, — сказал распорядитель турнира и оборвал связь, даже не попрощавшись с собеседником.

Откинулся назад и тяжело выдохнул. Снова захотелось кашлять, но он сдержал позывы. Дела шли скверно. В любой момент его план мог рухнуть, а любой сотрудник Арены мог случайно увидеть перекошенную физиономию Кроноса.

Поэтому распорядитель игр принял для себя еще одно непростое решение — он не будет показываться никому на глаза до тех пор, пока его лицо вновь не вернется на свое исходное место. А пока он вполне мог бы заняться доработкой своего нового плана.

* * *

Возвращение мое было триумфальным. Когда чудовище протолкнуло меня через свой пищевод и выплюнуло у выхода из локации прямо на платформу, я долго не мог поверить, что все еще дышу. Долго откашливался, пока платформа везла меня наверх.

В жилом блоке встретили с криками и улюлюканьем. Первым подбежал Ролдан, подхватил под левую подмышку, потом Декс — под правую. Я кисло улыбнулся и попросил отвести меня в свою ячейку. На койку рухнул, едва только стянул с себя броню. Лег и почти сразу забылся глубоким сном. Проснулся под вечер. Нога уже не болела, зато все нутро выло от голода. Проковылял до душа, потом сходил на кухню и набил желудок безвкусной питательной массой.

— Живучий же ты. И удачливый, — бросил Айрекс, проходя мимо.

Я поднял взгляд на него и на миг даже перестал жевать. Его левый глаз заплыл, верхнее веко разбухло и стало походит на кусок теста. На щеке появилась крупная красная отметина.

— А тебя, я посмотрю, удача обошла стороной, — сказал я, на что Айрекс только усмехнулся и пошел дальше.

Ко мне подсел Ролдан. Я глянул на него и тут же ответ взгляд, продолжил жевать.

Напарник некоторое время молчал, но тишина слишком затянулась, и он все же решил заговорить:

— Не держи зла на нас, Шой. Когда мы дошли до озера, и из воды вынырнула та хрень и начала хвать нас по одному, мы… ну не знали, как дальше поступить. Мы подумали, что это очередная гребаная кибертварь и попытались дать ей бой. Потом Виллис нас остановил. Сказал, что в инфополе этого водяного урода зашифрована какое-то сообщение, потом расшифровал его и понял, что этот долбаный болотный червяк — и есть выход. Сначала мы ему не поверили…

— Я все понимаю, — перебил спутника я. — Мы на Арене. Здесь каждый сам за себя.

Ролдан замолчал, пристально поглядел мне в глаза. Спросил:

— Ты все еще из-за Фроста сердишься, да? Не можешь забыть ту ситуацию?

— Нет, — покачал головой я.

— Тогда почему такой квелый? Я же вижу, что с тобой что-то не так.

— Я устал, Ролдан.

— Мы все устали. Эти долбаные пять дней словно растянулись на месяц. Я когда сюда вернулся, то пол целовать начал. Эта тюрьма мне роднее матери показалась.

Я натянуто ухмыльнулся. Ролдан был прав. Даже плохие условия лучше паршивых.

Подошел Перк, подсел и сразу заговорил:

— Ну как ты, герой? Отдохнул после затянувшейся экскурсии по Земле?

— Угу, — кивнул я.

— Трюк с камой я придумал, — сказал азиат.

— Какой трюк? — не понял я, но тут же догадался.

— Когда мы решили покинуть локацию, то хотели оставить тебе послание. Писать прямо на траве долго, поэтому решили воспользоваться возможностью нейроинтерфейса. У Виллиса «Идентификация окружения» активирована, а с ее помощью в предметах можно сообщения зашифровывать. Вот он и оставил тебе послание. Хоть так помогли.

— Да не выпячивай ты грудь, макака. Ты долго мешкал, прежде чем каму свою пожертвовать.

— Мешкал, но в итоге отдал, а ты вообще наотрез отказался свои вещи передавать.

— Потому что у меня не было лишних вещей, — произнес Ролдан. — Да и какая теперь разница? Шой вернулся живым и почти здоровым.

Я кивнул. Говорить ничего не хотелось.

— Как нога-то? — спросил Перк.

— Заживает понемногу.

— Ты уж не обессудь, что мы за тобой не вернулись, — чуть тише сказал он. — Эта ситуация с выходом… все произошло так внезапно, что мы как-то растерялись.