Ирония кадра-эпиграфа, для вящей убедительности или в назидание повторенного в финале, заключается в том, что режиссер так же запутывает публику, заставляя ее наравне с героем полностью поверить в дурные предзнаменования и пропускать мимо ехидные "шпильки", то и дело вставленные в ткань повествования. Вера грешного писателя в его спасение самой Девой Марией является такой же манией, навязчивой идеей, как и подозрения по отношению к красивой вдове-блондинке. П.Верхувен богохульствует, посмеиваясь над католическими догмами, христианской символикой, религиозными комплексами интеллектуала, боящегося, словно в детстве, кары Господней и уповающего на милость Богоматери. "Злодейка" имеет имя Кристина, а так называемая "Святая Дева" воплощается для героя в облике медсестры, если возвышенно — сестры милосердия. Герард Реве сам придумывает себе Бога и Дьвола, Рай и Ад, дев и ведьм, чтобы как-то объяснить странные события, связать логически концы с концами, не чувствовать себя мухой-идиоткой, не осознающей, что к ней уже подбирается кровожадный паук. В принципе, все, начиная с приезда писателя в город, может быть плодом его одержимых фантазий, эгоцентристских притязаний на опасное для жизни место "четвертого мужчины".
Режиссер выворачивает наизнанку библейскую легенду о "четырех всадниках Апокалипсиса", которые несут смерть погрязшему в пороках миру, поскольку в "антихристовской" версии Апокалипсиса все должно быть наоборот, и "четыре всадника" (кто в автомобиле, кто на яхте, кто на мотоцикле) сами оказываются беззащитными перед "роковой женщиной", словно Смертью.
П.Верхувен издевается и над переменой ролей во взаимоотношениях мужского и женского родов, когда происходит своеобразная "феминизация" даже религиозного чувства с особым предпочтением Богоматери вместо воззвания к Христу Спасителю. Гомосексуальный писатель сталкивается с гиперболизированным проявлением матриархального начала, когда доминирующей женщине мало одного лишь подавления мужчины, она действительно, как паучиха, жаждет расплаты за ночь любви. Лукавая, язвительная интонация интеллектуальной притчи проглядывает сквозь структуру мистического триллера, и это обстоятельство, наряду со множеством культурно-религиозных реминисценций и кинематографических цитат, позволяет с полной уверенностью видеть в этой ленте образец типично постмодернистского произведения, которое каждый миг опрокидывает наши предположения и всегда не равно самому себе, притворяется еще чем-то.
"ЧУДОВИЩНАЯ ДЕКАДА" (La decade prodigieuse) Франция, 1971.105 минут.
М — 1,5; Т — 2,5; Дм — 3,5; Р — 3; Д — 4; К — 4. (0,576)
Шарль, сын богатого буржуа Тео Ван Хорна, влюбляется в молодую мачеху Элен — и для них троих и приехавшего в гости профессора Поля, друга хозяина дома, наступает чудовищная декада, исход которой может быть непредсказуемым.
В очередной раз экранизируя американский детектив (в данном случае — произведение Эллен Куин), К.Шаброль-моралист свидетельствует о нравах и пороках, подспудных желаниях и преступных замыслах, опасных проступках и неотвратимом наказании. Впрочем, режиссера в этой временами странной и эксцентричной "игре в кошки-мышки" интересует не только психология и мотивы поведения действующих лиц, но и причудливая атмосфера происходящего, амбициозные поиски в области эстетизма, изобразительных изысков, визуальных красот, кинематографических находок.
Обычно К.Шаброль более строг и лаконичен, не позволяя себе стилевые излишества. Здесь же его тайная страсть к творческому "чревоугодию" (правда, всем известна и большая любовь режиссера в жизни к вкусной и здоровой пище) вышла из-под контроля, и автор, подобно своему герою-эпикурейцу в сочном исполнении американского актера и режиссера О.Уэллса, решил как бы покутить в эту "великолепную декаду" (возможен и такой перевод названия).
"ЧУЖАЯ НАЦИЯ" (Alien Nation) США. 1988.95 минут.
В - 3; М - 2,5; Т - 2,5; К — 4. (0,629)
Лос-Анджелес, 1991 год. После аварии корабля инопланетян его пассажиры остаются на Земле, приспосабливаясь к новым для себя условиям. Однажды сержант полиции Мэттью Сайкс, у которого погиб во время перестрелки негр-напарник, получает в компаньоны "чужака", инопланетянина с дурацким псевдонимом Сэм Франциско. Они вместе пытаются разобраться в преступных махинациях на химическом заводе крупного дельца Уильяма Харкорта, тоже "чужака".