Вторая любовь

Но для начала он должен все отлично отработать. Удостовериться, что не вляпается ни во что. А так как кража машин — это не совсем его профиль, то не должно быть никаких систем сигнализации, которые нужно было бы отключать, и его не должно облить замораживающим нитроглицерином. И ему еще нужен слепок с ключа, так как он не силен в соединении проводков. Не знает он, как включить зажигание без ключа и отключить замок на тормозных колодках.

Кристос повернулся к коротышке.

— Прежде чем я поеду прокатиться, я хотел бы кое-что выяснить.

— Конечно. Давай, парень, выпаливай, я отвечу. Кристос поморщился про себя от этих слов. Не надо ему напоминать ни о какой пальбе. Этот мост ему придется очень скоро перейти.

Но, сохраняя спокойствие, он все-таки спросил:

— Если я плачу наличными, какие мне полагаются скидки?

50

Дом, милый дом!

Никогда еще большой городской особняк на Восточной Шестьдесят девятой улице не казался Дороти-Энн таким приятным. Внутри царили тишина и покой. Дети ушли в школу, а слуги занимались своими делами.

Сейчас или никогда.

Дороти-Энн сразу же направилась в свою спальню, сбросила туфли и сорвала с себя одежду. Она босиком прошлепала в ванную комнату, сполоснула лицо холодной водой и насухо вытерла. Покончив с этим, она прошла через спальню в гардеробную и выбрала себе одежду. Простой, удобный спортивный костюм. «Как раз подходит для работы», — подумала Дороти-Энн. И наконец она всунула ноги в мягкие домашние шлепанцы.

Она готова. Я знаю, что должна сделать. Что я обязана сделать.

И хотя на нее давило чувство вины за проведенную с Хантом ночь, их близость каким-то образом вдохновила ее на выполнение этой тягостной повинности. Со дня гибели Фредди прошло три месяца. Пора разобраться с его одеждой, а потом навести порядок в кабинете мужа дальше по коридору.

«Да, — думала Дороти-Энн, — пора… Пора со всем покончить». Она понимала, что эту работу она вряд ли сможет доверить кому-нибудь другому. Пусть так, но она и вспомнить не могла, чтобы когда-нибудь так боялась.

Дороти-Энн расправила плечи и целеустремленно направилась к просторной гардеробной Фредди, положила руку на ручку и повернула ее. Глубоко вздохнула и открыла дверь.

Неожиданно на глаза навернулись слезы.

Она пальцем смахнула их и стояла, вглядываясь в темноту, вдыхая присущий Фредди аромат. Этот запах все еще жил в ней.

«Пора, — подумала она. — Пора оставить прошлое за спиной».

С крепнущей решимостью, Дороти-Энн быстро отобрала несколько свитеров и бейсбольных кепок с логотипами различных клубов, отнесла в спальню и положила на кровать.

«Это, наверняка, самые дешевые вещи в его гардеробе, — сказала она самой себе, — но для детей они будут дороже всего на свете».

Женщина вернулась обратно в гардеробную, собрала с пола пустые коробки из-под обуви и стала освобождать ящики встроенного шкафа от булавок для галстуков, поясов с пряжками, кошельков, бумажников и тому подобного.

Затем она стала вынимать очень ценные запонки, каждая пара в отдельной кожаной коробочке. Дороти-Энн открыла самую первую, от Вердуры. Золото, эмаль, бриллиант в восемнадцать карат. «День и Ночь». День — бирюзовая эмаль с золотой сеткой меридианов и параллелей. Ночь — темно-синяя эмаль, напоминающая полуночное небо, усыпанная бриллиантовыми звездами. Запонки от Вердуры в стиле барокко — жемчуг, бриллиант и сапфир. И так далее, и так далее. Все ее подарки. Фредди никогда бы не пошел и не купил себе такого сам.

Дороти-Энн начала укладывать эти ценные предметы и многие другие в пустые обувные коробки. Закончив, она вынесла все в спальню и поставила на шкафчик.

И глядя на них, она думала, что когда-нибудь дети выберут себе то, что им понравится. Или все отправится на аукцион Кристи и там будет продано.

Дороти-Энн снова вернулась в гардеробную, последний раз оглядела все и выключила свет. Когда она закрывала дверь; то услышала знакомый голос, зовущий ее.

— Дороти-Энн! Подруга! Где ты? — Это была Венеция.

— Я здесь, — откликнулась она. — В спальне.

Появилась красавица-негритянка — сумрачное видение в шелковом одеянии цвета устрицы.

— О-ох! Добро пожаловать домой! — Она бросилась к Дороти-Энн с распростертыми объятиями и крепко обняла ее.

Дороти-Энн рассмеялась и обняла подругу в ответ.

— Венеция, ты — отдых для печальных глаз. — Она сделала шаг назад и стала рассматривать ее. — Ты выглядишь великолепно. Впрочем, как всегда.

Тут Венеция заметила свитера и бейсболки на кровати, потом увидела коробки на шкафчике. Улыбка немедленно погасла. Она посмотрела на Дороти-Энн.

— Ты наконец сделала это? — негромко спросила она. — Ты разобрала его вещи?

— Да, — ответила Дороти-Энн.

— Хорошая девочка, — похвалила Венеция. Она потянулась и взяла Дороти-Энн за руку. — Я думаю, ты почувствуешь себя лучше. Возможно, не сегодня, но скоро.