Вторая любовь

— Достопочтенная Лошадь, вы проявили величайшую мудрость, выбрав это место для нашей встречи. Будучи нашим хозяином, вы проследите за тем, чтобы были приняты все необходимые меры предосторожности?

— Не сомневайтесь, прославленный старец. Мой телохранитель — человек множества талантов. Взрывчатка уже на месте. Как только мы уедем, это место превратится в воспоминания.

— Это честь для меня иметь такого одаренного брата.

Старик отодвинул кресло и медленно поднялся. Остальные последовали его примеру.

— Нам следует уехать отсюда с обычными интервалами, — произнес достопочтенный Бык и низко поклонился.

Остальные поклонились еще ниже, чтобы продемонстрировать свое уважение.

— Да пребудут с каждым из вас боги удачи, — произнес старейший.

— Живите десять тысяч лет.

— Дой йей, — поблагодарил лунтао.

Встреча закончилась.

25

Старая песня, да на новый лад.

— Джимми, Джимми, — голос Джоэла дребезжал в трубке. — Ты меня убиваешь своими проигрышами. Тебе это известно?

Некоторые вещи никогда не меняются.

— Ага. — Джимми Вилински с трудом мог стоять спокойно. Он подпрыгивал на месте, трубка телефона-автомата зажата между ухом и плечом. — Знаю. Твое долбаное сердце обливается из-за меня кровью.

— Позволь мне задать тебе один вопрос, — Джоэл говорил, как старший брат.

Джимми хотелось сказать ему: «Эй, Джоэл! Кончай трепаться. Не возражаешь? Можно подумать, тебя и вправду это колышет… Когда это букмекеры перестанут надеяться на то, что их клиенты не выиграют и не обдерут их как липку?»

Точно. Вот это был бы денек.

— Сколько времени прошло, как заплатили твои долги? — между тем продолжал Джоэл. — Шесть дней? Семь?

«Черт! — подумал Джимми, переминаясь с ноги на ногу. — Можно подумать, мне нужны эти проповеди!»

— Что-то вроде этого, — отозвался он задиристо. — А что?

Вилински так и стоял, привалившись спиной к стене, его черные бегающие глазки, похожие на изюмины, перемещались с предмета на предмет, ведя наблюдение за суетой и давкой.

Порт Оторити.

Как всегда на автобусной станции кишел народ, сегодня даже больше, чем обычно, потому что холод загнал сюда людей с улицы.

Порт Оторити.

Хорошее место для охоты. Сводники легко найдут нового клиента, да и прочие нищие и трахальщики в накладе не останутся. Личности с голодными глазами, по которым тюрьма плачет, стремятся к наживе. Нервничающие отбросы общества надеются на удачу. Карманные воришки обрабатывают толпу, у которой есть наличные. Местные пассажиры слишком бедны, чтобы позволить себе купить машину или билеты на самолет, завести кредитную карточку или чековую книжку. Вынужденные обратиться для переезда в компанию «Грейхаунд и Трейлвейз», они проходят сквозь строй кружащих вокруг них акул. И то там, то сям Джимми видел пары людей в форме пешего патруля, действующих так, словно они поддерживают закон и порядок, хотя на самом деле им на все наплевать.

В точности как Джоэлу… А тот снова завелся:

— Эй, Джимми! Ты меня слушаешь?

— He-а. Я тут полетал немного. Ну, ты знаешь. Одно из таких астральных путешествий.

— А?

— Разумеется, я слушаю! Господи! Ты собираешься ставить мои шесть штук на «Дельфинов» или как?

— Твои шесть штук? — прошипел Джоэл. Его голос звучал так, словно он подавился собственной сигарой. — Ты хоть знаешь, сколько ты уже вбухал начиная с прошлой недели?

— Ага, конечно.

— Двадцать семь долбаных тысяч, вот сколько!

— Джоэл? С каких это пор ты трясешься над кучкой куриного дерьма, а?

Джимми играл с ним. Как надо прихватил Джоэла за яйца.

Разумеется, он как следует проигрался. Здорово пролетел.

— Что-то я никак не пойму, — заговорил Джоэл. — Ты называешь двадцать семь тысяч куриным дерьмом? Что с тобой случилось, Вилински? В лотерею выиграл?

— Какая к черту лотерея, я нашел работенку.

— Точно?

— Ага. — Глаза Джимми по-прежнему не отрывались от толпы. Он заметил двух охотников за сумочками, выбирающих себе жертву. — И хорошо платят, к тому же.

— Не расскажешь мне, в чем состоит эта… работа?

— Мне бы очень хотелось, Джоэл. Честное слово, приятель. Но видишь ли, это конфиденциально.

В ответ раздалось хихиканье.

— Ага, давай, — обиделся Джимми. — Смейся до упаду. Мне-то плевать. Они бы не дали мне прозвище «Нокаут» за просто так!

Джоэл загоготал.

— Тебя так называют! Вы только посмотрите. Одна неделя и пшик! Умылся! Ты и крошка Родригес. За вас никто и гроша ломаного не даст.

— Эй, Джоэл! — пора поставить его на место.

— Что? — Джоэл просто напрашивается, идет, не разбирая дороги.

— Засунь это себе в задницу. Шесть кусков на «Дельфинов»! — Джимми оставил за собой последнее слово и повесил трубку.

Проклятье, до чего же ему хотелось рассказать Джоэлу, как он собирается взлететь! Это бы его точно впечатлило. Особенно после этой его шуточки, что на него и ставить никто не станет. Как было бы здорово, если бы он прикусил язык. Ублюдок.