Вторая мировая война

Когда на следующий день к цели прибыли американские «летающие крепости», а это был первый день Великого поста, дым над городом поднимался на высоту 5 тыс. метров. На земле положение было таким же ужасным, как и в других выжженных городах: Гамбурге, Хайльбронне, Дармштадте – скорчившиеся обугленные тела, в основном задохнувшиеся от угарного газа, расплавленный свинец, льющийся с крыш, вязкий гудрон на дорогах, в котором люди вязли, как мухи в клейкой ленте. Важные железнодорожные узлы и движение военного транспорта в Дрездене были законными целями, но всепоглощающее стремление Харриса к полному уничтожению опять взяло верх. Следующим через десять дней был Пфорцхайм. Этот огненный шторм довел счет городов, разрушенных Харрисом, до 63-х. Прекрасный город Вюрцбург, имевший еще меньшее военное значение, был сожжен дотла в середине марта. До конца своих дней Харрис утверждал, что его стратегия сохранила жизнь огромному числу солдат союзников.

После разрушения Дрездена как в Англии, так и в США возникли вопросы. Авиацию союзников обвиняли в проведении «террористических» бомбардировок. Черчилль, который требовал нападения на Дрезден и другие важные транспортные узлы в восточной Германии, начал говорить об излишней «ярости» кампании стратегических бомбардировок. Он послал записку начальникам штабов, в которой сообщал, что «разрушение Дрездена ставит серьезные вопросы к проведению бомбардировок союзниками». Портал счел это лицемерием и потребовал отозвать документ.

Несмотря на разногласия с Харрисом, Портал был решительно настроен защищать командование бомбардировочной авиацией – она ведь понесла немалые жертвы. Из 125 тыс. летчиков погибло 55 573. Американская Восьмая воздушная армия потеряла 26 тыс. убитыми – больше, чем Корпус морской пехоты США. Около 350 человек из числа сбитых летчиков толпы немцев либо линчевали на месте, после того как они вынуждены были прыгать с парашютом, либо убили без суда и следствия. Оценки числа погибших мирных жителей Германии разнятся, но приблизительно эта цифра колеблется в районе полумиллиона человек. Люфтваффе убили намного больше, включая только учтенные полмиллиона мирных жителей СССР, что, конечно, не оправдывает глупой убежденности Харриса, будто войну можно было выиграть, стерев города с лица земли силами одной бомбардировочной авиации.

Геббельса затрясло от ярости, когда он узнал о разрушении Дрездена. Он объявил, что погибло четверть миллиона человек, и потребовал убить такое же число пленных союзников (недавно комиссия историков в Германии снизила оценку количества жертв во время бомбардировки Дрездена приблизительно до 18 тыс. – уж точно, меньше 25 тыс.). Идея расстрела пленных понравилась Гитлеру. Такое нарушение Женевской конвенции заставило бы его войска стоять до конца. Но трезвые голоса Кейтеля, Йодля, Деница и Риббентропа отговорили его от этого.

Обещания прекрасного будущего, которые давались в первые годы войны, сменила пропаганда террора: «Kraft durch Furcht» – «сила проистекает из страха». Геббельс, завуалированно и явно, связывал последствия поражения с уничтожением Германии, а советское завоевание – с изнасилованиями и депортациями в трудовые лагеря. «Победа или Сибирь» – такой лозунг был сильной манихейской идеей. «Несчастья, которые последуют в случае проигрыша войны, будут немыслимыми», – писал молодой офицер. И хотя нацистский режим был категорически против переговоров, он позволял, даже втайне поощрял население верить во что-то вроде сделки с западными союзниками для того, чтобы сохранить хоть какую-то надежду, даже если немцы утратили веру в «окончательную победу». И теперь, когда большинство населения не доверяло официальным средствам массовой информации, оно полагалось на слухи и сплетни, распространяемые в бомбоубежищах и подвалах, где люди прятались от бомбежек.

Самые ужасные истории рассказывали беженцы из Восточной Пруссии, Померании и Силезии. Около 300 тыс. военных и гражданских были окружены в Кенигсберге и на Земландском полуострове. Их единственной надеждой были немецкие ВМС. Вскоре была отрезана и Померания. Жуков, которому Сталин приказал из Ялты заняться «Балтийским балконом» на левом фланге, перебросил в этот район несколько своих армий.

16 февраля немецкие войска получили приказ нанести удар по частям Красной Армии на юге, в районе Штаргарда. Штабные офицеры дали этой операции кодовое название Husarenritt – «Гусарский рейд», но СС Гиммлера настаивали на названии Sonnenwende – «Солнцестояние». Более 1200 танков были подготовлены немецким командованием к этому наступлению, однако многие так и не дошли до места к началу наступления. Неожиданная оттепель превратила почву в непроходимые болота грязи, вдобавок к нехватке топлива и боеприпасов, и «Солнцестояние» обернулось катастрофой. Через два дня операцию пришлось прекратить.