Вторая мировая война. (Часть II, тома 3-4)

Бомбардировщики и бомбардировщики-торпедоносцы последовательными волнами атаковали противника до наступления вечера. С германскими истребителями завязывались многочисленные ожесточенные и беспорядочные бои, в ходе которых мы несли более тяжелые потери, чем противник, обладавший численным превосходством. Когда примерно в 3 часа 30 минут дня германские крейсера находились вблизи голландского побережья, пять эсминцев, вышедших из Гарвича, предприняли атаку и, действуя под мощным огнем неприятеля, выпустили свои торпеды на расстоянии приблизительно трех тысяч ярдов. Тем не менее германская эскадра, которая не понесла ущерба ни от дуврских батарей, ни от торпедных атак, продолжала следовать по своему курсу, и к утру 13 февраля все германские корабли прибыли к отечественным берегам. Известие об этом поразило английскую общественность, которая не могла понять то, что, естественно, казалось ей доказательством германского господства в Ла-Манше. Вскоре, однако, мы обнаружили при помощи нашей разведки, что как «Шарнхорст», так и «Гнейзенау» оказались жертвами наших мин, установленных самолетами. «Шарнхорст» смог вступить в строй только через шесть месяцев, а «Гнейзенау» так и не появлялся до конца войны.

Тем временем на Атлантическом побережье Соединенных Штатов продолжался разгром. Командир одной германской подводной лодки сообщил Деницу, что в десять раз большее число подводных лодок могло бы найти достаточно объектов. Подводные лодки днем лежали на дне, а ночью развивали свою высокую надводную скорость и выбирали наиболее выгодную добычу. Они заявляли, что почти каждая их торпеда поражала свою жертву, а когда запас торпед иссякал, орудийный огонь был почти столь же эффективным. В города Атлантического побережья, где в течение некоторого времени линия берега была полностью освещена, по ночам доносились звуки боя, происходившего вблизи побережья; было видно, как невдалеке от берега горели и тонули суда и принимались меры по спасению оставшихся в живых и раненых.

У нас в Лондоне эти неудачи вызывали чувство обеспокоенности и горечи. 10 февраля мы по своей инициативе предложили американскому военно-морскому флоту 24 наших тральщика, оснащенных наилучшим образом для действий против подводных лодок, и 10 корветов с их обученными экипажами. Наш союзник приветствовал это предложение, и первые суда прибыли в Нью-Йорк в начале марта. Их было немного, но это был максимум того, что мы могли уделить.

В марте наибольшая активность отмечалась в районе между Чарлстоном и Нью-Йорком, в то время как единичные подводные лодки рыскали в Карибском море и Мексиканском заливе с такой свободой действий и наглостью, что это трудно было вынести. В течение этого месяца были потоплены суда общим тоннажем почти в полмиллиона тонн; три четверти из этого количества были потоплены на расстоянии 300 миль от американского побережья, и почти половину из них составили танкеры.