Вторая рота

Лавров поспешно выудил свой «бычок» из зловонной груды окурков и растерянно встал по стойке «смирно», кокетливо сжимая окурок двумя пальцами правой руки.

— Ну достал, — мрачно сказал он, не глядя на сержанта.

— Хера ли «ну»? Хрен гну! Неси лопату, махом!

Услышав крики, из окна канцелярии выглянул капитан Зубов, но, бегло оценив расклад и не увидев в нём ничего предосудительного, скрылся из поля зрения.

Лавров вернулся с малой пехотной лопатой, держа её на плече штыком вверх. «Бычок» он всё так же продолжал держать двумя пальцами.

— Пошли за мной, — скомандовал Медведев и, не оборачиваясь, пошёл вперёд.

Лавров, как загипнотизированный, поплёлся за ним следом.

Медведев остановился возле забора части.

— Так: очерчиваешь лопатой квадрат метр на метр и копаешь на глубину полутора метров, чтобы только башка твоя оттуда торчала.

Понятно? Бычок сюда положи, на траву, как-никак это для него могила будет…

Лавров понял, что спорить бесполезно, и стал неумело отковыривать с земли дёрн.

— Ты чего делаешь? — спросил Медведев. — Я же сказал тебе: очерти квадрат. Метр на метр. Убери дёрн в сторону и копай. Чего не понятно?

— Так это, рулетки нет, как мерить? — затупил Лавров. — У меня глазомер плохой.

— Хорошо, тогда рассуждай логически, — успокоился Медведев, вновь превращаясь в мудрого наставника. — Подумай, б…, чем можно отмерить один метр. Минуту тебе, боец.

Лавров стал лихорадочно думать, перетрясая свои карманы.

Наконец он нашёл коробок спичек и сразу успокоился.

— Ну что? — спросил Медведев.

— Коробком можно замерить, — сказал Лавров, — у него длинная грань — пять сантиметров.

— Ну давай меряй, — кивнул Медведев и, расположившись на траве, достал сигарету и закурил.

Лавров ползал по земле с коробком, что-то тщательно вымеряя.

У него, похоже, ни хрена не получалось.

— Долго ты? — спросил Медведев.

— Ага, уже почти всё, — ответил Лавров. — Сейчас начну копать…

— Не прошло и года, — с этими словами Медведев откинулся на спину и стал смотреть в безоблачное синее небо. Бирюзовая бесконечность словно высасывала из него все печали, надуманную тоску, злость. Он вдруг почувствовал себя сильным и свободным, будто обстоятельства были больше не властны над ним.

Медведев резко сел и посмотрел в сторону Лаврова. Тот продвинулся совсем ненамного: кое-как снял с земли дёрн, а теперь вгрызался в чернозём, выбрасывая наверх пласты жирной, пахучей земли, в которой копошились красные, откормленные черви — мечта любого рыбака.

— Товарищ сержант, — послышался голос из ямки. — Может быть, уже хватит?

— Ты не парься, я тебе скажу, когда хватит! — ответил Медведев и разразился многослойной тирадой: — Вот ты, Лавров, только о себе думаешь!. А каково «бычку» будет здесь лежать?. Придут к нему родственники… пачками… да что там — блоками!. прольют никотиновые слёзы и скажут… Что за солдат такой Лавров?! Даже похоронить по-человечески не смог! Так что давай напрягись, уже немного осталось. А тебя ещё впереди уборка территории ждёт. Так что не парь булки, воин. И запомни, Куклачёв, заруби себе на носу! Не ты один в армии шутить умеешь…

Через час все «духи» второй роты были собраны у свежевырытой могилы на прощание с «бычком» Лаврова. Накосячивший боец, скорчив скорбное лицо, держал покойного на вытянутой руке, готовый по приказу сержанта опустить его в развёрстую бездну сырой могилы.

Медведев откашлялся и приказал всем построиться. Трое «духов» были назначены сержантом в салютную команду, они должны были изображать прощальный залп в момент опускания «бычка» в могилу.

— Этот окурок пал жертвой в борьбе за здоровье рядового Лаврова!. Сегодня мы провожаем его в последний путь и надеемся, что он станет последним, кого постигла эта печальная участь! — Медведев знаком показал Лаврову, что покойного пора опускать в место его последнего упокоения. — Покойся с миром, «бычок»!. И пусть земля тебе будет фильтром!

Сержант стянул с головы кепку и печально склонил голову.

«Духи» недоумённо смотрели на своего командира, пока тот не велел им скорбеть. Всё выглядело очень натурально, прощание с «бычком» прошло на высоком уровне.

Над могилой прозвучал троекратный «пуф» прощального салюта.

— Первыми прощаются родственники, — объявил Медведев и подтолкнул Лаврова к могиле. — Давай, родной.

Боец взял горсть земли и бросил её в яму. Его примеру последовали остальные «духи».

— Ещё, Лавров, тебе такая инструкция, — наставлял сержант непутёвого бойца. — Яму зароешь, дёрн положишь сверху, примнёшь.

Потом поставишь камень и, пока в молодой разряд не перейдёшь, будешь сюда цветы носить. А потом, может быть, если ты станешь грамотным бойцом, будешь сюда своих «духов» на экскурсии водить и объяснять, что мусорить нехорошо. Есть вопросы?

— Никак нет!

— Так. Сейчас все в казарму, — объявил Медведев. — Если что, мы с Гунько пошли в «чепок».

«Духи», завидуя сержантам, которые пошли хавать гражданские вкусности, скорбной и сутулой толпой потянулись к казарме. «Духам» не положено расслабляться и ходить по чайным — эту привилегию даёт только срок службы.