Вторая террористическая война в России 1901-1906 гг.

“Достоевский когда-то о такой женщине писал: “Барыня моя был сладострастна до того, что сам маркиз де Сад мог бы у ней поучиться”… Мне всегда казалось, что это он писал о Суслихе… Мы с ней “сошлись” тоже до брака. Обнимались, целовались, - она меня впускала в окно (1-этаж) летом и раз прошептала: Обними меня без тряпок. Т. е. тело, под платьем. Обниматься, собственно дотрагиваться до себя - она безумно любила. Совокупления - почти не любила, семя - презирала… Меня она никогда не любила и всемерно презирала, до отвращения. И только принимала от меня “ласки”. Без “ласк” она не могла жить”.

Эта женщина была для В. Розанова роковой загадкой, навязчивым половым вожделением, некой грядущей Коллонтай. Ибо то, от чего в начале Розанов был в потрясающем восторге, превратилось в “сплошную муку”, “мистическую трагедию”, в женщину-вамп.

З. Гиппиус (1869-1945 гг.) в мемуарах вспоминала, что первая жена Розанова (Суслова) была очень ревнива:

“Подстерегала его на улице. И когда раз он случайно вышел вместе с какой-то учительницей, тут же, как бешенная, дала ей пощёчину”.

“Суслиха” изменила Розанову с его другом Гольдовским и после этого устроила ему скандал с полицией. Поссорившись из-за чего-то с Гольдовским, она от имени Розанова написала донос на его друга в полицию. Когда Розанов, не зная о случившемся, с невероятными труд- ностями пришёл в тюрьму к другу - друг не подал ему руки. Розанов был в ярости. После скандала “Суслиха” бросила его и уехала в другой город, - для Розанова это был шок и трагедия:

“Я, помню, встал (после обеда спал) и начал умываться - и слёзы градом-градом посыпались у меня”.

Но вскоре реакция Розанова было уже другой:

“Она сама уехала от меня. Ну, тут я отдохнул…”.

Суслова через некоторое время решила вернуться к Розанову, но он был против и бежал от неё - “В другой город перевёлся, только бы она не приезжала”.

Вторая жена Розанова - Варвара Дмитриевна была совсем другой, очень религиозной, православной, и мучилась грехом, что живёт с женатым мужчиной. А Суслова, живя в Крыму, упорно не хотела давать развода, даже когда у Розанова с Варварой Дмитриевной было уже трое детей.

“Что Бог сочетал, того человек не разлучает”, - упорно повторяла Суслова, когда знакомые Розанова приезжали к ней и уговаривали дать развод.

Даже “35 лет спустя” Розанов не переставал “Суслихой” восхищаться:

“Ещё такой русской - я не видал. Она была по стилю души совершенно не русская… И словом, вся - “Екатерина Медичи”…

Лицо её, лоб - было уже в морщинах и что-то скверное, развратное в уголках рта. Но удивительно: груди хороши, прелестны - как у 17- летней, небольшие, бесконечно изящные. Всё тело - безумно молодое, безумно прекрасное. Ноги, руки (не кисти рук), живот особенно - прелестны и прелестны; “тайные прелести” - прелестны и прелестны”.

Тема этой своеобразной любви с “Суслихой” повлияла на “научные” исследования В. Розанова в этой области. Можно прочитать в его письмах - как он наблюдал и любовался своим членом, а будучи уже “женат” второй раз и имея детей, - активно экспериментировал со своими курсистками, и после каждого такого случая клялся, что это была святая любовь.

У В. Розанова в его “Лунных людях” есть название главы “Пол как прогрессия нисходящих и восходящих величин”, дающая надежду на некий научный подход к теме. И вот к какому выводу пришёл Розанов: