Вторая жизнь

— Эм, хорошо, — произношу, косо поглядывая на аквариум и вовсе не надеясь на встречу с его племянниками.

— Что-то случилось? У тебя живот болит? — впивается в меня встревоженным взглядом, но вместо того, чтобы сознаться, я качаю головой.

— Все нормально.

Прости меня, Всевышний, но я ничтожна. Меня хватает на каких-то пару минут. Отшвырнув от себя лист с текстом, впечатываюсь лицом в подушку и начинаю протяжно выть. Мне плевать, что обо мне подумает Артем. Сейчас меня волнует мой мочевой пузырь, который вот-вот взорвется.

— По-о-оль, пожалуйста, — запрокинув голову, тяжело произносит Артем, добивая еще больше. — Осталось немного.

— Я так больше не могу, — резко подскакиваю на ноги и начинаю плясать африканский танец племени дамара, видела как-то по телевизору. — Можешь выйти в коридор, пожалуйста, — пищу, стыдливо пряча раскрасневшееся лицо в ладонях.

— Зачем? — в предвкушении очередного представления Артем поудобнее садится в кресле и не спускается с меня насмешливо-заинтересованного взгляда.

Козел!

— Я хочу писать, — и снова писк, напоминающий мышиный, вырывается из моего рта.

— А мне обязательно для этого выходить? — его голос звучит настолько удивленно, что я не выдерживаю и решаюсь на него взглянуть.

Растрепанная челка падает на глаза, едва прикрывая насмешливый взгляд. Уголки губ приподняты вверх, обнажая белоснежные зубы, которые сейчас ой как хочется выбить.

Да он издевается, козел!

— Я не могу писать в этом аквариуме, — рычу, тыкая указательным пальцем в стекло, за которым скрывается ванная.

— Прости, — громко рассмеявшись, Артем встает на ноги и под моим удивленным взглядом направляется в сторону кровати.

— Ты… да т-ты, — захлебываясь словами, бегу прямо на него, чтобы треснуть как следует.

Вжи-и-и-к. Замираю на полпути и медленно поворачиваю голову в сторону аквариума, который уже и аквариумом не назвать. Плотные темно-коричневые рулонное шторы опускаются с потолка, скрывая ванную.

В голове все грохочет, память только так подкидывает картинку моего пробуждения в этой квартире. Щеки алеют с бешеной скоростью то ли от смущения, то ли от злости. Плевать. Достаточно того, что я стою посреди лофта, некрасиво разинув рот, и пялюсь на сию картину, вспоминая свой позор.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Так просто? — произвожу зловещим голосом и поворачиваюсь в сторону будущего трупа.

— Волшебная палочка, — смеясь, показывает мне черный длинный пульт с пятью кнопками.

— А на этой волшебной палочке функция защиты есть? — Пока Артем пытается сообразить, что я имею в виду, успеваю схватить с кровати подушку и замахнуться.

— Полечка, солнышко, я не специально это сделал, — смеясь, этот козлина запрыгивает на кровать и хватает другую подушку.

ЧТО? Он назвал меня Полечка? Ну, я тебе сейчас устрою райскую жизнь.

— Не называй меня так!

Миг — и мы оба стоим на кровати и держим наготове подушки. Готова поспорить, что один из нас точно улетит на пол. И это буду не я.

— АРЕСТОВ! Козлина ты горная, — кричу, делая малюсенький шаг в его сторону.

Шаг, резкий взмах рукой, чтобы удар был помощнее и… я лечу прямо в его теплые объятия. Секунда — и мы вместе заваливаемся на мягкую кровать и теряемся в ворохе одеял и подушек.

Я — сверху, он — подо мной.

Глаза в глаза — и никак иначе.

Упираясь ладонями в широкие плечи и чувствуя его руки на своих ягодицах, сглатываю комок, что внезапно образовался в горле. Его учащенное дыхание действует на меня ненормально. Я теряюсь, не знаю, как правильно поступить и куда деть зудящие от бешеного желания руки. С одной стороны, мне до одури хочется провести большим пальцем по его губам, затем впиться в них страстным поцелуем и протиснуться языком внутрь его рта. С другой — я понимаю, что это абсурд. Чтобы сохранить свое хрупкое сердечко в целости и сохранности, мне стоит держаться от него как можно дальше. Но эти руки… плавно скользящие выше, сводят с ума. Шершавые пальцы пробираются под майку, очерчивают контур лопаток и заставляют задыхаться от резко нахлынувших эмоций.

В горле становится сухо, словно я несколько часов провела в Сахаре. Чувствуя жар своего тела, прикрываю веки и отдаюсь на волю чувств. Скольжу рукой выше, задеваю венку на шее и чувствую, как его пальцы впиваются в ягодицы, вызывая сладкую боль.

Он не позволяет выбраться из плена его рук, а я и не хочу.

Склоняю голову ниже, улавливаю сладкий аромат конфеток «Меллер» и усмехнувшись, невинным поцелуем касаюсь его губ. Скольжу кончиком языка по верхней губе, затем провожу дорожку по нижней и ахаю, когда его рука ложится на мой затылок, а губы намертво впиваются в мои. Глухой стон доносится до моих ушей, руки начинают жить своей жизнью. Я позволяю им делать все, о чем они мечтали на протяжении трех лет.

Скольжу по широким плечам, могучим рукам и ахаю сквозь умопомрачительный поцелуй, когда его тело напрягается. Миг — и я оказываюсь под ним. Он упирается локтями по бокам от меня, захватывает синими омутами в плен. И я понимаю, что он далеко не ледник в атлантическом океане. Все намного проще…