Вторая жизнь Дмитрия Панина (СИ)

И добавил.

- Я уйду из семьи во всех случаях, независимо от того, какое решение ты примешь. Я не могу лгать жене, она хорошая женщина. Она не заслужила, чтобы муж её не любил.

Тамара молчала, не поднимая глаз, прислушиваясь к той силе притяжения, которая исходила от этого красивого элегантного мужчины с седыми висками. Её руки, держащие классный журнал слегка дрожали.

Дрожали и губы, когда она продиктовала ему свой номер домашнего телефона.

Он позвонил ей, только когда стал свободным, и они подали заявление в ЗАГС. Тамара решила, что Павел и есть ее Сигапур.

Надя предрекала Павлу, что он очухается и вернется, что это кризис среднего возраста, но ошиблась, он не вернулся. Он был счастлив со своей новой женой, которая была моложе его на 22 года.

9

Есть хотелось страшно, но кальмары и салат из морской капусты в горло не лезли, а в доме, кроме консервной банки морской капусты в холодильнике и полкилограмма кальмаров в морозилке, было лишь два ломтика белого хлеба и четвертинка орловского. Дима думал о том, что только его жизнь, жизнь индивидуума начала налаживаться, как социальная жизнь в стране совершенно развалилась, и сколько ни прячь голову в песок и выключай телевизор по совету Виктора, вся эта постсоветская неразбериха тебя всё равно достанет. Не новостями по телевизору, так пустыми прилавками.

Дима вздохнул, встал, ушел из комнаты в кухню. В кухне он достал из пакета четвертинку орловского, купленного ему Полиной Андреевной, посолил, сел на стул, печально начал жевать. Он вспомнил, что у него есть полбидона подсолнечного масла, купленного при распродаже с машины, и если завтра сразу после занятий пойти на рынок, то можно купить картошки и пожарить на ужин. А на обед можно пойти в физтеховскую столовую, студентов кормят, и даже мясо дают, но порции, конечно, не те, что раньше. Размышления о завтрашнем обеде, однако, не насытили его на сегодняшний вечер.

Раздался звонок и Дима открыл дверь, не спрашивая, кто это, держа в одной руке свой своеобразный бутерброд.

Валерка переступил порог, глянул на хлеб солью в руке друга.

- Что так плохо? - спросил он. - Лошадиным лакомством питаешься?

- Да, нет, - вздохнул Дима. - Я на этой неделе успел купить на рынке пять яиц, за одно отдал столько же, сколько раньше за десяток, а на прошлой отстоял очередь и купил курицу, небольшую, правда, килограммовую, но курицу. По одной в руки давали. Правда уже все съел.

Валера прошел на кухню, глянул на отрезанный хлеб.

- А масло подсолнечное у тебя есть? - спросил он.

Дима кивнул

- Тогда сейчас я ужин приготовлю.

Валера взял сковородку, нарезал хлеб тонкими ломтиками, и обжарил их в масле.

- Водки нет?

- Нет.

- Ну ладно, так навернём.

Они подсели к столу и съели жареный хлеб прямо со сковородки, как когда-то они делали, когда жили в одной комнате в общежитии, только тогда обычно на сковородке скворчала яичница с жареной колбасой.

- Гренки, однако, называется, - сказал Валера, когда они проглотили еду. Название придавало блюду сытости.

- Ещё есть морская капуста, и кальмары можно отварить, - Дима проявлял гостеприимство.

- Ну, нет, - сказал Валера, - не буду тебя окончательно грабить. - Есть талоны на водку и табак?

- Ну да, водочные даже за 2 месяца, а табачные за прошлый я Полине Андреевне отдал, у нее зять курит.

- Я не просто так беру, я меняю на крупу и макароны.

- Откуда у тебя?

- Договорился с ребятами, им они не нужны, они курящие, да и порыбачить любят. Водка им в самый раз, для согрева на рыбалке, а с крупой они всё равно возиться не будут, при своей-то картошке. В этом году ты в Зарамушки не ездил? Летом я имею в виду?

- Да вот, Коля звал, а не получилось.

- А зря не получилось, как сейчас были бы вовремя сухие белые грибы. С картошкой. Я завтра с утра хочу в Дмитров на рынок съездить, там мясо дешевле, чем в Москве почти в два раза. Поедешь со мной?

- Не смогу, у меня с утра занятия.

- Тогда давай деньги, сколько есть, я и тебе куплю. И знаешь, мне не охота сейчас в Москву тащиться, а потом в Дмитров. Я у тебя переночую, уеду на электричке, а уж от тебя на машине домой махну, а мясо в рюкзаке принесу.

Валера удачно съездил на Дмитровский рынок, привез говядины по 15 рублей за кг, а не по25, как она стоила на Московских рынках, три десятка яиц, и кг домашнего сыра.

Дима оказался с мясом и даже с крупой, и варил себе супчики. Была осень 1990 года. До того, как Гайдар отпустит цены, и прилавки наполнятся продуктами, оставалось полтора года. И эти полтора года населению России надо было как-то пережить.

10

Огород копали лопатами, Колина тарахтелка отдала концы ещё в прошлом году, а купить новую не представлялось возможности.

С утра, до жары выдержали три часа без перекура, а потом легли на поношенное застиранное байковое одеяло, расстелив его на траве возле старой яблони. Густые ветки её, хоть и не покрытые листьями, всё же давали некое подобие тени.

Дима с непривычки к физической работе устал, распластано лежал, глядел в небо, синеющее сквозь замысловатый узор, образованный переплетением корявых веток яблони, в пол-уха слушал брата.