Вторая жизнь Дмитрия Панина (СИ)

- Она останется у вас работать?

- Нет, уйдет. Не хочет быть в коллективе, где муж начальник. Сам понимаешь, это будет создавать определенные трудности.

45

Июнь стоял над городом, окрашивая мир в зеленые и голубые цвета. Маша с Димой ходили за овощами на Долгопрудненский рынок. Маша купила себе букет пионов, которые любила, и сейчас шла в обнимку с огромным букетом, а Дима чуть сзади, тащил картошку, рыбу, и зелень.

Они, переговариваясь, и увиливая от автобусов, пересекали запруженную транспортом пристанционную площадь, когда Дима увидел на автобусной остановке Тамару.

На секунду встретились они глазами, и Дима вздрогнул: у Тамары был затравленный взгляд собаки, которую только что незаслуженно ударили. Панина настолько поразило выражение её лица, он почувствовал себя так погано, что не ответил на вопрос, который ему в этот момент задала Маша, просто не расслышал, и некоторое время в столбняке смотрел на пушистый затылок мгновенно отвернувшейся Тамары. У него засосало где-то под ложечкой, появилось противное чувство, что он обидел ребенка, и, ссутулившись, почти физически ощущая, как прижимает его к земле боль и обида бывшей любовницы, резко свернул и направился к другой стороне площади, противоположной той, на которой была остановка автобуса.

Пытавшаяся развернуться маршрутка яростно ему загудела, но он лишь слегка посторонился и зашел на тротуар, и только там, на тротуаре, вспомнил про Машу и остановился.

Маша подошла, внимательно посмотрела ему в лицо, ничего не сказала, не повторила вопроса, который ему задала, а молча пошла рядом.

Дима расстался с Тамарой случайно, по недоразумению, воспользовавшись её обидой, но отношения их были такими необязательными, бесперспективными с точки зрения совместной жизни, что рано или поздно, как считал Дима, они должны были закончиться. И только сейчас, глядя на Тамару, он понял: то, что для него прошло почти безболезненно, Тамаре принесло большие страдания.

Возможно, она любила меня, думал Дмитрий, и чем больше думал, тем тяжелее становилось на душе. Выходило, он воспользовался поводом, чтобы освободиться от любовницы, и с какой точки на это не посмотри, это был лишь повод, а не причина. Если бы с его стороны были большие чувства, то он простил бы её глупую вспышку, сразу побежал бы объясняться, уламывать, а не обиделся бы и встал бы в позу незаслуженно оскорбленного человека.

Он давно не думал о Томе, занятый свалившимися на него потрясениями, неожиданно образовавшейся большой семьей, а она все это время страдала, и один единственный её взгляд показал ему, какой он, в сущности подлец.

Панин положил покупки в кухне, предоставив Маше разбираться с ними, а сам лег в комнате на диван в самом мрачном настроении. Как всё мгновенно меняется, думал он. С утра всё было хорошо, день такой солнечный, и вот, посыпалось.

Бесшумно вошла Мария, села в ногах.

- Я могу уйти, - вдруг сказала она.

- Куда это, зачем? - не понял Дима.

- Ну, найду, куда. Не пропаду.

Она молчала, молчал и Дима.

- И ты туда же, - сказал он, наконец.

- Эта женщина, она была с тобой до меня, да? Из-за меня вы расстались?

- Нет, мы расстались до того, как ты появилась. - Дмитрий отвечал скупо, хотел побыть один.

- Красивая, молодая, страдает. А ты проиграл из-за вашего разрыва. Я ей в подметки не гожусь.

Дима проигнорировал самоуничижение Маши. Он отвечал на первые её слова.

- Как ты представляешь свой уход? А что будет со Светкой? Ей опять терять мать?

- Мне иногда кажется, что Светку ты любишь больше, чем своих детей. Обо мне и говорить не приходится.

Дима задумался.

- Так оно и есть, - сказал он. - Я ведь был лишен нормального отцовства. Дети оба, выросли без меня. Вот я и привязался к Светлане. А теперь и к тебе. И не хочу, чтобы ты уходила, не выдумывай ничего. Красавица Тамара, она из другой жизни, и та, другая жизнь лишь частично моя, ведь, в сущности, я семьянин, и понял я это, только живя с тобой.

У тебя кругом бардак, вещи все перевернуты, валяются, где попало, но у тебя приоритеты правильные, ну, с моей точки всё на своих местах, главное это главное, второстепенное, это ерунда, и, главное фальши нет, и скрываться не надо.

- А с Тамарой вы скрывались? Она замужем?

- Нет, Маша, она вдова, он был много старше его, я не знаю, почему она за него вышла, но сына она боялась обидеть, боялась, что не примет он меня, и мы встречались тайком, урывками. А когда у меня образовались дети, я знаю, она бы с ними не поладила. Светка такая ершистая, грубоватая, а Тамара самолюбивая.

- Нет, Маша, - тут Дима ласково погладил Машу по руке, - я очень рад, что ты со мной. А Томка, ну что ж, она найдет себе ещё кого-нибудь, получше меня.

- Такое впечатление, что ты уговариваешь не столько меня, столько себя, - сказала Маша.

- Может быть.

Разговор на этом закончился. И больше они к этой теме не возвращались.

Но с той поры Маша ловила себя на том, что боится случайно встретиться с бывшей любовницей Димы.

Однажды она почувствовала на себе чей-то пристальный и недоброжелательный взгляд, но оглянувшись, увидела лишь равнодушные затылки прошедших мимо ее людей.

41