Вторая жизнь Дмитрия Панина (СИ)

Над столом повисла изумленная тишина, никто из присутствующих не знал об этой стороне жизни Дмитрия, ни Света, ни Миша, ни тем более Виолетта.

- Леонид, мой бывший начальник помог, он в Корнеле по контракту работает, - сейчас, когда всё неожиданно всплыло наружу, и правильно оценивая возникшую паузу, Дима счел нужным объяснить, откуда ноги растут.

И одновременно он подумал, что если для него Борис совершенно новый незнакомый человек, кот в мешке, то он для Бориса никакой ни кот: и Виолетта хоть что-то, да говорила, и работы он его смотрел.

И он почувствовал неожиданный прилив симпатии к Борису.

- Папка-Димка, - закричала Светлана, - ты прямо партизан!!

- Да, отец, ты даешь, никому ни слова... поддержал Миша Свету

- А джинсы новомодные, а путевки в Турцию в прошлом году? Думаете на зарплату учителя? - Дима засмеялся наивности детей.

- Я что-то такое подозревал, когда ты нам на ремонт дал... - сказал Миша, хотя честно говоря, подозревать он начал только что, после слов отчима.

Теперь, когда выяснилось, что Дима не такой уж неудачник, как считала его Виолетта, она проявила к нему интерес не только из вежливости.

- Ты женился? - спросила она.

- Нет, - ответил Дима после паузы. Он не хотел беседовать на эту тему с бывшей женой.

- Как же нет, - опять вмешалась несносная Светка. - А Маша, что, не в счет?

- Но у Маши нет официального статуса моей жены.

Это какая Маша, - Виолетта пренебрежительно вскинула брови. - Не Полежаева ли?

- Она самая, а что?

И разозлившись неожиданно на Виолетту за откровенное пренебрежение в голосе, отзвук давнего противостояния: две девочки в группе или подружки не разлей вода или соперницы, а поскольку Виолетта подруг не имела, то воспринимала Машу как соперницу, Дима брякнул то, о чем тут же и пожалел:

- Да, удивительно, - находятся женщины, которые живут с сумасшедшими.

После его слов Виолетта пошла красными пятнами, Миша напрягся, уже чувствуя приближение грозы, уже сожалея, что пригласил и отца и мать, и Боря растерялся, не зная, как исправить положение.

Выручила не посвященная в болезнь Димы Светка. Она приняла слова о сумасшествии не в серьез, решила, что имеется в виду Димина отрешенность от бытовых проблем и рассеянность.

- Ты самый замечательный сумасшедший чудик на свете, - заявила она. И засмеялась.

Остальные натянули на лица вынужденные улыбки. Мишка перевел дух:

Молодчинка, сестренка, подумал он, разрулила ситуейшн.

47

- Спрашивай, - сказала Виолетта.

Она вела машину, смотрела на дорогу, взгляды мужа как будто не замечала, но поняла, что он хочет что-то спросить.

Боря тянул с вопросом, смотрел на профиль жены, который то освещался огнями реклам, мимо которых они проезжали, то тонул во мраке и выражение ее лица ускользало от Бориса.

Он не был уверен, что хочет знать правду, он дорожил заботливо выстроенным им супружеским благополучием, и если что-то, какое событие в прошлом жены могло нарушить это благополучие, сокрушить хрустальный замок, которым окружил ее, он не хотел об этом знать; не хотел ничего такого, что могло бы разрушить его представление о жене.

Но Панин Борису понравился, он угадывал за его молчанием непростую глубокую натуру, и неожиданная озлобленность, прозвучавшая в голосе Дмитрия, когда он бросил запомнившуюся фразу: "есть женщины, которые живут с сумасшедшими", поразила Бориса. И теперь он понимал, что хочет он этого или нет, но будет крутить этот эпизод в уме, гадая, что за ним скрывается, и чтобы не придумывать худшее, чем оно было на самом деле, необходимо было узнать правду.

Борис знал, что Панины развелись из-за болезни Димы, но подробности того вечера, когда Виолетта последний раз видела своего первого мужа, она нкогда не рассказывала второму.

- Что Дмитрий имел в виду, говоря о сумасшествии? - спросил он.

- Ну ты же знаешь, он был болен..., Вета тянула слова, с трудом их подбирала.

И вдруг с гневом воскликнула:

- Хорошо Машке жить с сумасшедшим! Она его приступа не видела, пришла к нему, когда он уже был на транквилизаторах, следил за собой, а случись с ним такое, что случилось при мне, неизвестно как она себя бы повела...

- Вета, Вета, успокойся, это ведь давняя история. Прости, я дурак, что спросил, но не надо, не вспоминай, страдания жены причиняли боль и Борису.

- Нет, уж , Боря, пусть между нами не будет недомолвок, - жестко сказала Виолетта и остановила машину у обочины. Борис понял, что она не хочет рассказывать и рулить.

- Конечно, - сказала она, я должна была раньше заметить, что он постепенно становится не в себе, каюсь, я не придала этому того значения, которое нужно было придать.

И Виолетта рассказала мужу события того далекого вечера, когда Диму увезли на неотложке.

- Я испугалась, понимаешь? Испугалась за себя и за ребенка и поняла, что никаких чувств, кроме страха я уже никогда не буду к нему испытывать. У каждого человека свой предел прочности, и один может вынести то, что другому не по плечу.