Вторая жизнь Марины Цветаевой. Письма к Анне Саакянц 1961–1975 годов

Потом (к слову) не прокомментирован у нас «над городом, оставленным Петром»[760] — к этой строке надо несколько слов о том, что в таком-то году Петр I перенес столицу из Москвы в Петербург. Этого мне тут, при помощи утлого Ларусса, не найти. Про спартанского лисенка[761] обещал узнать Сережа Сосинский, но вряд ли вспомнит об обещании… Кстати, еще один штрих Володиной «порядочности». Как Вы помните, меня насторожил его нелепый ход конем с рекомендацией ЦГАЛИ для приезда Ольги Елисеевны[762]; кроме того, ломала себе голову, «почему» этот ход был сделан именно теперь, хотя Ольгу Елисеевну они собираются выписывать давным-давно. Как выяснилось из разговора с Еленой Михайловной Голышевой, оказывается, дочь Вадима и Оли Андреевых, тоже Оля, она племянница Ариадны Викторовны, она же внучка Ольги Елисеевны, разразилась в США книгой впечатлений о своих поездках в СССР. Книга эта цитировалась в выступлениях наших «глав» правительства как образец беспардонности и прочего т. п. — кого, мол, пускаем в наши пределы — и т. д. Зовут Олю госпожой Карлейл[763] (цитировалась она как «Карлиел», но это сути дела не меняет). Она — художник абстракционистского толка, американка по паспорту, словом, — все качества, как говорится! Книги этой я, конечно, в руках не держала, судить о ней не могу, могу лишь предположить, что писалась она с благими намерениями, с теми самыми, которыми мощена дорога в ад… Короче говоря, в тот самый момент, что Володя «охмурял» Розу, он отлично знал про эти обстоятельства, не только не благоприятствующие приезду Ольги Елисеевны, но, как водится, набрасывающие тень на все семейство и могущие повредить и добросовестным «рекомендаторам». Я очень прошу Вас поговорить с Розой — ей надо отстраниться от такого рода действий, тем более в данное, обратно же строгое к необдуманным поступкам, время. Сделайте это, пока не поздно. Володя глуп, хитер и непорядочен в делах, лежащих вне черты «уголовности», и тем более опасных. При все при том он очень мил… но куличи его способны выйти боком для людей не менее милых, к тому же неглупых, к тому же порядочных… Вообще же доверять ему можно только котенка, что я и сделала с Вашего незримого благословения.

А. А. входит в берега и реже показывает «мурло воинствующего мещанина»[764], вернее, надевает эту личину, ибо она, как Вы знаете, вовсе не такова. Ее законное стремление — жить проще и легче, ей-богу, соответствует моему, но у меня, вероятно, просто больше выдержки. Да и то не всегда. Красота вокруг несказанная, погода тоже, все растет, зеленеет и радуется. Себе бы так. Приезжайте погулять, когда скомбинируете время. И по хорошей погоде.

Целую, А. А. тоже.

Ваша А. Э.

15 13 мая 1963 г.

Милая Анечка, адрес Владимира Николаевича (до 20-х чисел — 25-го будет в Ленинграде) Ялта, Судейский пер. Дом творчества Литфонда. Титульный редактор Галина Михайловна Цурикова (Ленинград Д-88, Невский 28, издательство «Советский писатель», редакция «Библиотеки поэта»). Досылаю хвосты стихов; к сожалению, остались вопросы, которые сама «решить» не могу, так как нет энциклопедии. Все, что могла сделать сама — сделала. Посылаю и черновики прежних примечаний, вернее — замечаний к примечаниям, они, может быть, Вам пригодятся, когда сами просмотрите тексты до окончательной перепечатки.

К сожалению, первую порцию отправила Вам, не заглянув в эти самые замечания, так что что-то может быть пропущено. Конечно, работать без текстов — нелепица (как и многое другое…). Я приеду дней через 5 после того, как отошлю Вам последние примечания к поэмам и пьесам (просматривала их, тут дело, кажется, обстоит лучше, чем со стихами, т. е. меньше путаницы, нет (пока) изъятий и т. д., так что справлюсь скоро). Если какая-то часть примечаний будет допечатываться при мне, то мне хватит на первое время работы с той частью, что будет готова к моему приезду. Во вступлении к примечаниям к «Стихам к Чехии» карандашом отчеркнуто место, которое можно, если найдете нужным, убрать. — Простите за медлительность, очень много всего, не относящегося к книге, мешает (такой сейчас здесь трудный сезон!). Очень устаю, и голова не работает даже по мелочи. Помимо привходящих и преходящих обстоятельств, весна исключительно хороша в этом году, и я очень хотела бы, чтобы, когда наконец отошлем манускрипт и пока его «там» будут штудировать со всеми огрехами, Вы бы взяли себе дня хоть 2 из тощего «запаса» и приехали бы, прихватив конец недели. Дополна соловьев, цветет черемуха, вишни, терраса и верхняя комнатка функционируют, так что свободно и просторно. А. А. в мирном настроении и т. д.

Уже хочется на тот берег, да и на этом хорошо…

Целую Вас. Очень прошу не пренебрегать Инкиной помощью, если она в состоянии ее оказать. А. А. целует и — до скорого, надеюсь, свидания.

Ваша А. Э.

Уже цветут красные тюльпаны! Зато сирень, объеденная птицами, погибает.

16 13 мая 1963 г.