Вторая «Зимняя Война»

Первыми на лед Финского залива сошли несколько МТЛБ из будущего, оснащенных бульдозерными отвалами. Двигаясь клином на скорости около десяти километров в час, они расчищали от снега и утрамбовывали ледовую дорогу. На командирской машине каравана разграждения стояла радионавигационная система, принимавший сигналы передатчиков, установленных на западной оконечности полуострова Ханко и в районе поселка Азери на побережье Финского залива, неподалеку от Кохтла-Ярве. Благодаря этому устройству, несмотря на зимнюю непроглядную ночь, штурман каравана точно знал свое местоположение и курс на главную цель похода – Хельсинки. Следом за караваном разграждения на лед пошли лыжные батальоны в белых масхалатах, за ними саперно-штурмовая бригада, посаженная на машины, и 20-й зенитный дивизион, потом 6-й пушечный артполк ПТО… а позади уже теснились, выстраиваясь в колонны, стрелковые дивизии и средства поддержки. Последними на лед должны были сойти гаубичные полки РВГК.

Самое непосредственное внимание уделялось секретности проводимой операции. Об истинной цели в командовании армии знали только два человека: сам командующий армией и его начальник штаба генерал-майор Петр Иванович Кокорев. Остальным офицерам и солдатам сообщили, что армию готовят к прорыву обороны окруженных под Пярну немецких войск и штурму этого вражеского оплота. И больше ничего. А ведь сочувствовавших делу финской независимости в Эстонии было предостаточно и новости с другой стороны Финского залива в Хельсинки узнавали достаточно быстро; но того, что не знаешь, врагу никак не выдашь, и поэтому операция «Пегас» оказалась полной неожиданностью для Финляндии, с волнением ожидавшей новостей из-под Виипури. Собственно, в тот момент, когда советские войска сошли на лед, в Хельсинки даже не подозревали о нависшей над ними угрозе. А дальше войскам предстоял один форсированный переход в семьдесят километров – то есть на пределе возможности; а в конце его – бой за овладение вражеской столицей.

Но первой здесь должна была стать отнюдь не восьмая армия. Эта честь выпала десантно-штурмовому корпусу особого назначения, командовал которым генерал-майор Иван Черняховский, всего лишь полгода назад носивший звание подполковника. И это звание, и эта должность, и это сверхответственное задание были даны ему своего рода авансом как будущему маршалу Победы. И Черняховский не подвел. По оценкам инструкторов-консультантов из экспедиционного корпуса, а также командиров из числа добровольцев-отпускников, корпус был вполне готов к выполнению поставленной задачи. Двенадцать тысяч бойцов и командиров воздушного десанта и морской пехоты планировалось закинуть «на ту сторону» с помощью десантных планеров, а также нескольких рейсов, предоставленных экспедиционным корпусом транспортных вертолетов и судов на воздушной подушке. При этом график высадки десантов был рассчитан таким образом, чтобы всего на час-полтора опередить подход авангардов 8-й армии, форсирующей Финский залив по льду. И ведь что характерно – звания у Черняховского и Бондарева одинаковые, армия больше корпуса, но именно командарм должен был поступить в подчинение комкора, а не наоборот. Именно Черняховский отвечал за конечный результат операции – захват вражеской столицы и вывод из игры финского правительства и армейского командования.

Едва над древним Гельсингфорсом занялись первые проблески рассвета, как в городе, совершенно внезапно, без всякого объявления воздушной тревоги, прозвучало несколько сильных взрывов. Это ракеты Точка-У поразили военное министерство на Казарменной площади, а также другие объекты, имеющие значение для обороны города, в том числе и телефонную станцию. В результате всем важным лицам Финской республики, в том случае если бы они смогли найти силы и решимость для отпора, потребовалось бы общаться между собой при помощи курьеров. А минуту или две спустя прозвучал взрыв такой силы, что почти во всех домах Хельсинки со звоном вылетели стекла (и это в тридцатиградусный мороз), а еще через какое-то время с неба пошел дождь из каменных обломков, как во время извержения вулкана. А во всем Хельсинки большая часть крыш крыта тяжелой и хрупкой черепицей…

Самые любопытные, выглянув в окна, одномоментно лишившиеся стекол, увидели, как над крепостью Суоменлинна поднимается гигантское грибовидное серое облако. Нет, это не было применение запрещенного ядерного оружия, все было проще и банальней – несколько ракет были наведены на форт на Инженерном острове, в котором еще с царских времен хранились огромные запасы минного пироксилина и прочей взрывчатой дряни, и вот одна из этих ракет достигла цели. В результате половина гарнизона крепости погибла сразу, другая была ранена или контужена, береговые батареи были частично или полностью нейтрализованы, а силу прогремевшего взрыва следовало исчислять в килотоннах. Отсюда – и выбитые во всем городе стекла и дождь из камней, в который превратился минный форт на Инженерном острове.