Второе дыхание

– Головастиков я мог бы и на берегу наловить, – не теряя самообладания, произнес Диджюлис. – Вернуться придется. Вы здесь подождите, а я мигом.

Сам не понимая зачем, старик потянулся за мешком, затянул на нем веревку и решительно поднялся с земли. В тот момент, когда он почти выпрямил туловище, голову его прошила острая боль. В какой-то миг Диджюлису показалось, что он ударился об отвесную скалу. Ему захотелось глянуть вверх. Но уже в следующую секунду после того, как он повернул голову, в глазах у него потемнело, и все вдруг перевернулось вверх дном.

– Вот так-то оно будет надежнее, – отбросил в сторону камень Кротов. – Теперь все в порядке. И никто на заставу не сообщит. И ночи дожидаться не придется.

Он стащил с Диджюлиса куртку. Ловким движением связал ему отрезанными от вещмешка лямками руки и ноги. «В куртке с наблюдательной вышки должны принять за старика. Теперь найти его моторку».

14

Андрей Кочетов ликовал. Он выбежал во двор заставы. «Нет, не может быть… Неужели это правда. Но ведь это так».

Радостный он пошел к питомнику. Заметив издалека хозяина, Баргут засуетился, запрыгал по вольере. Встав на задние лапы, он положил передние на проволочную сетку и радостно заскулил.

– Баргут, дружище, если бы ты знал, что сегодня за день!

Андрей прошелся по вольере.

– Посторонись!

Плеснул ведро воды на цемент выгульного дворика.

– Мы едем на соревнования! Понимаешь, что это значит для нас с тобой?

Баргут вскинул на Кочетова влажные карие глаза.

– Ничего ты не понимаешь. Честь заставы будем с тобой защищать! Я и ты. Ну-ка, подставляй свою шевелюру.

Он несколько раз прошелся оловянным гребнем по свалявшейся шерсти собаки, осмотрел морду, лапы. Затем принес с кухни питомника мисочку каши.

– Подкрепляйся, старик. Силы тебе пригодятся.

15

Диджюлис пришел в себя так же неожиданно, как и потерял сознание. Голова гудела. Спину у лопаток ломила жуткая боль. Ему захотелось дотронуться рукой до головы, но, несмотря на несколько попыток это сделать, ничего не получилось. Лесник перевернулся на живот и только тогда понял, что он связан.

«Старый дурак! – вполголоса выругался он. – Упустил из-под самого носа».

Перекатываясь с бока на бок, он приблизился к камню, на котором сидел полчаса назад. Облокотившись связанными руками о землю, приподнял ноги и стал ими водить по острому ребру валуна. Боль в голове нарастала. За шиворот рубашки начал стекать теплый ручеек крови. Больше всего Диджюлис боялся, что потеряет сознание. В эти мучительные минуты он думал еще об одном. О том, что именно теперь он может помочь капитану Антонову.

Узел на ногах отнял минут десять. Диджюлис с трудом поднялся во весь рост. Вокруг все пошатнулось, но он удержал равновесие, а когда в тумане, затмившем глаза, прояснилась тропа, сделал шаг вперед. За ним другой, третий… Он шел, забыв о боли, не обращая внимания на кровоточащую рану, надеясь, что у пятачка будет замечен нарядом и помня только об одном: от того, как быстро он доберется до лодки, зависит многое.

Так и произошло. Едва он, измученный и обессиленный, вышел на песчаную отмель, его заметил часовой на наблюдательной вышке. А спустя несколько минут к острову уже мчался пограничный катер с Антоновым и тревожной группой на борту.

Несколько раз теряя сознание, Диджюлис рассказал о случившемся.

Непонятное чувство нахлынуло на начальника заставы. Впитывало оно в себя неприязнь к бандиту, а вместе с тем и азарт от сознания предстоящей схватки с ним. Воскресив в памяти всю поступившую с границы информацию, он выделил из нее одно, на его взгляд, основное на данный момент сообщение – о моторке лесника, проплывшей мимо причала, связал его с происшедшим на острове и принял решение. Родилось оно в тот момент, когда Сигутис Микитович, замолчав, уронил на грудь голову.

Антонов резко повернулся к стоящему рядом связисту и хлестко скомандовал:

– Передай… Срочно… Заставу в ружье!

Он бережно поднял с земли потерявшего сознание лесника и понес его к катеру.

– Разрешите, я помогу, – предложил свою помощь Сергей Кравцов.

– Отставить, – сухо ответил Антонов, ступая на трап. – По местам! Полный вперед!

Пока плыли назад, Антонов проиграл в сознании созревший план предстоящего поиска. «Дорог у него много. К шоссе и железной дороге – наиболее вероятные. Я с тревожной нахожу лодку и иду по следу. Зотов с заслоном перекроет железнодорожную ветку. Выход в глубокий тыл к поселку – дружинники. Соседняя застава вышлет свой наряд на шоссе и к переезду. Не уйдет».

Он склонился над застонавшим лесником.

– Потерпи, совсем немного осталось.

Высадившись на берег, Антонов отдал распоряжение доставить Диджюлиса на заставу, сам же с тревожной стал искать моторную лодку.

Моторка Диджюлиса нашлась быстро. Слегка вытащив на берег, Кротов оставил ее в полутора километрах от причала. «Уверен, что успеет. Даже не попытался как-нибудь замаскировать». Антонов оглядел вокруг себя песок. Следов не было. И вдруг раздался голос Кравцова:

– Товарищ капитан, след!