Второе дыхание (ЛП)

— Тебе нужно прекратить трогать меня, — прошептала я.

— Знаю, — ответил Джош, но не остановился.

Мое тело ожило, когда его рука забралась под мою футболку.

— Джош, пожалуйста… — попросила я нетвердым голосом.

Со вздохом он уткнулся лицом мне в плечо.

— Прости, Кэрри.

Я сразу почувствовала тоску по его прикосновениям, но старалась игнорировать это, сосредоточившись на том, чтобы не обжечься чили.

— Могу я чем-нибудь помочь? — предложил Джош, проявляя свои очаровательные манеры джентльмена-южанина.

— Конечно. Тарелки в шкафу, а ложки в ящике рядом с холодильником.

Пока Джош доставал посуду, я закончила с чили и принесла его на стол.

— Боюсь, что из напитков у меня есть только бутилированная вода и молоко.

— Молоко подойдет.

Во время ужина Джош рассказывал о семейном бизнесе, но я перестала улавливать смысл, когда он начал говорить о волоконной оптике и солнечных батареях.

— Это просто наша миссия — сделать глобальную связь лучше. — Он негромко рассмеялся. — Звучит банально, верно?

— Вовсе нет. Уверена, что жители небольших городков, вроде того, где жила я, будут в восторге. Я не шутила — инет там просто ужасный. Но это цена, которую ты должен платить за то, что живешь в горах.

— У жителей равнин тоже есть проблемы. Но везде, и тут, и там, есть свои преимущества. — Джош улыбнулся и помахал ложкой над почти пустой тарелкой. — Очень вкусно, кстати.

— Спасибо.

— Любишь готовить?

Я пожала плечами.

— Не совсем, но это, своего рода, необходимость. Еда на вынос влетает в копеечку, когда ты студент и живешь на стипендию.

— Что ты изучаешь?

— Журналистику, — ответила я. — Хочу быть писателем.

— А что ты хочешь написать?

— В конечном итоге, романы. Но сейчас я буду рада и работе в газете.

— Жизнь писателя может быть нелегкой, Кэрри.

— Жизнь вообще штука нелегкая. Я счастлива, когда сочиняю. И если жизнь трудна, то я, по крайней мере, хочу быть счастливой, проживая ее.

Джош задумчиво кивнул.

— Мне нравится моя работа, но не уверен, что она делает меня счастливым. Только Одри делала, а теперь она ушла…

— Ты не знаешь, можешь ли когда-нибудь снова стать счастливым. — Дотянувшись, я сжала его руку. — Я это понимаю. Я чувствовала то же самое, когда умер мой отец.

— Что с ним произошло?

— Инфаркт.

На этот раз Джош сжал мою руку.

— Я сожалею, что ты потеряла отца.

— Мне жаль, что ты потерял дочь.

Мы обменялись тихими, понимающими улыбками, прежде чем снова вернуть внимание к ужину.

— А твоя мама? — спросил Джош.

— После смерти отца, она пропила каждый цент из того, что он нам оставил, включая деньги, отложенные на мое обучение. Именно поэтому я теперь вынуждена подрабатывать официанткой в закусочной.

— А что насчет страховки?

— Ее она тоже пропила. Вероятно, сейчас деньги уже закончились. Я не знаю точно, так как не возвращалась домой с тех пор, как уехала. Учеба была моим шансом сбежать оттуда, и я им воспользовалась.

— Значит, ты совсем одна в этом большом пугающем городе?

— Не с самого начала. Первое время я жила со своим бойфрендом.

Джош нахмурился.

— Я выгнала его несколько месяцев назад.

Он заметно расслабился.

— Тебе не разрешено ревновать. В конце концов, это не я носила обручальное кольцо, когда мы встретились.

— Верно. — Рассмеялся Джон. — Но он хотя бы хорошо к тебе относился?

— Нет, поэтому я и выгнала его.

Он улыбнулся.

После ужина мы вернулись в гостиную. Джош так много рассказал мне сегодня, но я до сих пор не знала, как и почему он оказался тем вечером в закусочной.

— О чем задумалась? — спросил Джош, присаживаясь рядом со мной на диван.

— У меня все еще остались некоторые вопросы.

— Задавай.

— Тем вечером, где ты был до того, как пришел в закусочную? Ты выглядел так, словно прошел через ад и не только в моральном смысле, но и в физическом. Признаться, я сначала подумала, что ты бездомный.

Джош на мгновение закрыл глаза и сделал глубокий вдох.

— Мы похоронили Одри во вторник днем. Слоун уехала домой со своими родителями, а мои умоляли меня вернуться к ним домой, но я просто хотел побыть один. Я пошел домой, сел посредине спальни Одри и просто смотрел на розовое, фиолетовое и блестящее безобразие, которое она так любила. В какой-то момент я забрался в ее кровать и уснул, а утром следующего дня я сел в машину и поехал. Я ехал до тех пор, пока не закончился бензин, а затем пошел пешком. Я спал урывками на скамейках в парке, под эстакадами. Где угодно, кроме моего дома, потому что я просто не мог там находиться. Я бесцельно бродил, и к моменту, когда пришел в твою закусочную, я не спал нормально уже двое суток. На мне все еще была одежда, в которой я присутствовал на похоронах.

Я сморгнула слезы и взяла Джоша за руку.

— На мост ты пришел специально для того, чтобы… Ты правда хотел себя?.. — я запнулась.

— Убить? — продолжил за меня Джош. — Да. У меня ничего не осталось. Незачем было жить. Каждый вдох лишь напоминал мне, что Одри больше никогда не будет дышать.

Он замолчал, лаская мои пальцы своими.