Второе дыхание (СИ)

Первый день после отпуска на работе? Кто его вообще помнит? Повезло вам. У меня всегда жуткий кошмар и трындец пополам с мини — апокалипсисом и таким же рагнарёком.

Честно, наплевала на всё второстепенное, кроме как: пристроить детей и добраться до своего родного кладбища.

Я, натурально, искала там тишины и успокоения. Мечтала привести мысли в покой и порядок. Желала просто полчаса или хоть минут пятнадцать вдохнуть и выдохнуть медленно, а не в цейтноте, как всегда. И, может быть, выпить кофе.

Боги и демоны! Я же только из отпуска! Должна была отдыхать! Кому должна, кстати? Что-то я упустила, точно говорю. Жесть нелепая в итоге получается. Изначально по плану хорошо же всё складывалось, а на самом деле — капец, истерика и полный хаос.

Спасибо Герману Юрьевичу, мне уже лет пять, как «очень ценному сотруднику» да «за особые заслуги», после каждого отпуска выделялось полтора дня на «пришествие в себя» и разгребание завалов. Иначе страшно даже представить, что ждало бы наш Холдинг.

Выход из этого отпуска был, как никогда раньше, кривобок, ужасен и вообще — против всех законов природы и гуманизма.

Нервы, нервы, нервы.

В голове набатом звучал психоделический колокольный звон, призывающий меня обратно, на путь психотерапии. И, чем дальше я погружалась в рабочие будни, при тревожных звоночках семейного абзаца, тем сильнее хотелось согласиться.

У меня не осталось ни минутки для себя: всё сплошь работа да планирование детской логистики. Про ближайшую родню и мужа вспоминалось исключительно в разрезе финансовом или… эээ… непечатном.

В первый рабочий день у меня братишка и батя урвали по пять тысяч на медицину и рекламную полиграфию. Вроде бы и не критично, но это же не разовая акция. Мама — столько же на грядущее музыкальное обучение младших детей и ещё чуть-чуть на «Русский музей» и его детские образовательные программы. Туда, кстати, требовалось ещё и документов вагон, ибо мы — многодетная семья, льготная категория. Честно, под конец дня, я готова была платить на общих основаниях, а не выискивать в телефоне посреди горящего рабочего процесса, фото свидетельства о браке, паспортов родителей, свидетельств о рождении детей, свидетельства о многодетности, ну, и данные о прописке всех детей и их родителей. А ещё и данные о родителях-пенсионерах, конечно же. Ну, и нотариальные доверенности на бабушку и деда, о представлении интересов моих несовершеннолетних детей.

Очень люблю свою страну. А в такие моменты — особенно сильно. Бюрократия — наше всё!

И вот я вся такая в делах детских по уши, с тренером Верочки на телефоне (ибо скоро же начало сезона!), с родителями, требующими срочного внимания и успокоения, с подружками на связи во всех соц. сетях разом.

И с очень мутным мужем, где-то на периферии.

Да, все вокруг говорят, что «час Х» или момент с такой же буквой в заглавии, женщина должна чуять копчиком.

Ну, я чую. И что?

Как же это утомляет — это первое.

Второе — и что? Что я должна сейчас сделать? Спросить мужа: а не собираешься ли ты со мной развестись, милый?

Но, самое главное, а дальше, что делать-то? Даже если он скажет тебе «да»?!

Хорошо, слово «развод», ты выучила. Оно тебе не нравится, но и в ступор, услышав его, не впадаешь. Оно рвёт «струны души», причиняет сильнейшую боль, но в глубине души знаешь — вытянешь, выстоишь. Справишься. Через горечь, слёзы, истерический припадок, но ты всё это вывезешь.

Ты выживешь. Any way, как говорят те, кто использует английский язык для своего эмоционального самовыражения.

Ты — сможешь. Это не повод для гордости, не заявка на медаль. Это данность. Так вышло. И, откровенно говоря, тебя к этому готовили, кажется, с двенадцати лет, когда впервые сказали, что мужчина — ненадёжный элемент семейной конструкции. Нужный, важный, обязательный, престижный, но ненадёжный.

Это, на самом деле, страшно.

И ты, конечно же, никогда своих дочерей и их жизненные установки так не изуродуешь, как бы сейчас не сложилась твоя личная и семейная жизнь. Но за это спасибо терапии. Надо записаться на новый курс, да.

Ты сейчас, как воздушный шарик с кирпичом над пропастью. Ни туда ни сюда.

И так плохо, и эдак — нехорошо.

А выгребать из этого тупика тебе в гордом одиночестве, ибо родне и твоим близким — нормально.

Да.

Для окружающих ничего из ряда вон выпадающего не происходит, кстати.

Ладно, отставить лирику, пора нестись за детьми.

И так настроение было ни к чёрту, но вишенкой на гадостный тортик сегодняшнего дня, прилетел «Тархун». У родителей с порога, так сказать. Я «злая мать» и всякую разную газировку и пакетированные соки яро не приветствую. Натурально, «Кола» бывает раз в году по большим детским праздникам, куда мои ходят в гости. Так что «Тархун», который купил им дед, будит внутри меня злобного монстра, плюшек от которого отхватывает сначала дорогой мой родитель, а потом, по пути до машины — и дети всем кагалом.

Эта сладкая пузыристая зелёная гадость, как отблески «Матрицы» под занавес понедельника. Ощущение приторной липкости всей моей жизни на фоне до сих пор не явившегося с работы мужа.

Отвратительно и безнадёжно.