Второе пришествие

Его слова я воспринял как приглашение. Метнулся вперед. Быстро. Очень быстро. И ударил его кулаком в лицо. Вернее, собирался ударить. Замер на месте, остановив кулак в миллиметре от носа Малыша. Тот даже не моргнул. Не пытался уклониться, защититься, даже с места не сдвинулся.

— Ты драться собрался, — ядовито произнес он. — Или пляски вытанцовывать?

Я не ответил. Незаметно перенес вес на заднюю ногу и в развороте ударил его по корпусу, целясь в солнечное сплетение. Малыш с легкостью заблокировал эту атаку, а мне показалось, что кулак уперся в каменную стену.

— Вот это уже лучше, — все так же безразлично бросил он. — Но с меня довольно!

Я едва не пропустил его контрудара; он так быстро расправил ногу, что я только чудом успел защититься. Отлетел назад, с трудом распределив и поглотив энергию удара. Силы у парня оказалось, как у быка.

— Ты устоял… — злобно выдохнул Малыш. После одного-единственного, пусть и ужасно сильного удара он сбил дыхание.

— Устоял… — ответил я, поднимаясь и расправляясь. Снимая оковы человечности. Противник был хорош, и я тоже захотел показать себя с лучшей стороны. Меня охватило странное, но очень приятное чувство, несказанное удовольствие, эйфория боя.

Я провел новую, более стремительную атаку. Публика ахнула. Должно быть, они просто потеряли меня из виду. А когда увидели, не сумели сообразить, что произошло на арене. Моя скорость выросла настолько, что человеческий глаз просто не мог уловить все мои движения.

Задеть Малыша я не смог. Натолкнулся на непробиваемую, совершенную защиту. Он словно видел все мои ходы, читал мысли, предугадывал движения. Безумная скорость читалась им легко и непринужденно, только вот лицо парня сильно побледнело, как будто этот бой приносил ему невероятное количество боли.

Уловив мою легкую отвлеченность, Малыш контратаковал мощным апперкотом. Чтобы не потерять челюсть, а то и целую голову, я подложил под удар обе руки, и все же подлетел над землей на пару метров, перевернулся и грохнулся на землю. Быстро встал и почувствовал, что левая рука утратила подвижность. Она приняла наибольшую нагрузку и, кажется, сломалась. Повреждена была лучевая кость.

Противник шатался. Он хватал ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба, но не мог восстановить дыхания. Со лба градом тек пот, руки тряслись, все тело дрожало. Я не мог понять, что с ним происходит. Ведь мне не удалось даже коснуться его, чего уж говорить об ударе. Но выглядел он так, будто был избит он, а не я.

Поджав левую руку, я вновь двинулся на противника. Он сражался только за счет собственной силы, и я чувствовал зазорным призывать на помощь демона. Это было сродни тому, чтобы принять поражение. Нет, я должен был разобраться с ним сам.

Я прыгнул на него сверху, но лишь для того, чтобы резко нырнуть вниз, провести пару ударов ногами и придумать что-нибудь еще.

Малыш почти не защищался, просто изменил положение своего тела, рассчитав с невероятной точностью, куда придет атака, и после трех моих неудачных попыток нанести удар контратаковал: сделав стремительный и невероятно мощный рондад, носком сапога он раздробил мне нос.

Я не помню, как летел и как упал на землю. Перед глазами все потемнело, видно, носовой хрящ вошел в мозг, нарушив его работу. Эфиру потребовалось некоторое время, чтобы восстановить все функции.

Стало неожиданно тихо. Я даже решил, что утратил слух, но это было не так. Все просто молчали, оторопев от течения битвы. Подняв голову, я увидел, что Малыш стоит на коленях, уперев руки в землю, его обильно рвет кровью.

— Эй, с тобой все в порядке? — неожиданно даже для себя самого спросил я. Видно, шок от травмы на некоторое время сбил ход моих мыслей.

— Нет… Ты не мог… выжить! — поднял голову Малыш, взглянув на меня. Его лицо было иссиня-белым. Казалось, он вот-вот умрет.

Я направился к нему. Но уже растеряв все желание сражаться, весь ажиотаж. Мне не хотелось добивать и без того раненого противника. Раненого, но не пропустившего ни одного моего удара.

Подойти к нему я не успел. Малыш потерял сознание и повалился на бок. Гоблин спрыгнул с повозки, спешно объявил меня победителем и побежал к лежащему товарищу. Из трактира показался Тор. Он бросил пару фраз зевакам, приказал расходиться по домам, и присоединился к зеленому коротышке.

Я подвел руку к носу. Его на месте не оказалось. Лишь какое-то месиво из крови, кусков костей, разорванной кожи и разломанного хряща. Перед глазами плавали красные круги. Я бросил взгляд на перепуганного до смерти гоблина, бегающего вокруг Малыша, обхватив голову руками, да растерянного Тора, пытающегося оказать пострадавшему первую помощь, и медленно побрел к трактиру.

Мне тоже помощь не помешала бы. Голова гудела, как после хорошей пьянки, но я надеялся, что Эфир сможет исправить положение. Надо было только немного подождать и позволить телу отдохнуть.

Глава четвертая

— Ну, зачем ты сюда пришел? — недовольно покосился на меня Малыш. — Хочешь похвалиться своей победой или придумать еще что-нибудь унизительное?