Второе пришествие

Он полулежал на импровизированной кровати из двух положенных друг на друга соломенных матрасов и любовался через окно прекрасным видом на конюшню. Лицо его все еще было бледным, а глаза усталыми, но выглядел он в целом чуть лучше, чем вчера.

— Так, пришел о здоровье твоем побеспокоиться. — Я прижался боком к дверному косяку и сложил руки на груди. Тон голоса Малыша меня не радовал.

— Ага, здоровье мое его волнует, — фыркнул парень. — А из-за кого я вчера чуть богу душу не отдал?

— Сам виноват, — прохладно парировал я. — Нечего в боях на арене участвовать.

Малыш надулся и отвернулся. Некоторое время молчал, но потом не выдержал:

— Эй, — оглянулся он. — Тебе и правда интересно, как я себя чувствую после боя?

— Нет, я пришел слушать твои глупые вопросы, — язвительно отшутился я. — Мне интересно, почему противник, которого я ни разу не ударил, вдруг падает на землю и его начинает рвать кровью. Что это было?

Ответил он не сразу.

— Проклятие. Моя сила и скорость — это мое проклятие. Я могу победить любого противника, вооруженного или нет, могу поймать в полете стрелу, отбить целый десяток пущенных в меня арбалетных стрел. Но когда так происходит, проклятие пожирает меня изнутри, и с каждым разом это все больнее и больнее.

— Тогда зачем ты дерешься на арене? Занялся бы каким-нибудь ремеслом, чашки бы лепил из глины или с кожей работал.

— Не умею.

— В кузнице можешь работать, железо ковать или дома строить. Силы бы показать мог, в разумных пределах, конечно.

— Не умею, — покачал головой он. — Чем бы я ни пытался заниматься — ничего не получается. Руки нежные для ремесленной работы нужны, а мои только и могут головы чужие разбивать.

Он повернулся и оценивающе посмотрел на мое лицо. И, кажется, где-то в глазах нашел сочувствие.

— Да не печалься ты, — усмехнулся он, — я давно уже смирился с тем, что не доживу до двадцати. Но помереть хочу с честью, в поединке, сразив какого-нибудь непобедимого воина, быть может, злодея — предводителя многотысячной армии. После такой победы и помирать не страшно.

— Ну да, непобедимые воины — злодеи и предводители многотысячных армий на каждом углу встречаются, — ехидно кивнул я.

— Достаточно непобедимого воина, — понизил требования он. — Вроде тебя…

Несколько секунд гримаса на его лице выражала глубокую задумчивость.

— А ты вообще откуда тут взялся? — нахмурившись, кивнул он. — В этой забытой богом деревеньке. Да ты пережил три моих удара! Любой, с кем бы я ни дрался раньше, с одного удара помирал. Я же тебе череп проломил! Почему ты, такой бодренький, стоишь сейчас тут, ухмыляешься? У тебя вчера от носа ничего не осталось!

Он попытался встать, но ноги подкосились и Малыш снова рухнул на матрасы.

— Новый вырос, — отозвался я, похваставшись новым, выросшим за ночь носом. — У меня тоже есть одно, своего рода, проклятие. Может, оно не так уж сильно терзает меня сейчас, но определенно тоже убьет, рано или поздно.

Глаза его округлились.

— Так тебя тоже проклял старый волшебник?

— Какой еще старый волшебник? — прислушался я. — Ну-ка поподробнее. Кто, как, когда.

— Давно, — кивнул он. — Лет семь назад. Я тогда совсем маленьким был. Меня как-то побили деревенские мальчишки. Для меня это было обычным делом, я уже и не помню за что и почему. В общем, иду я по улице, реву на всю округу, ребра болят, лицо горит. А впереди вдруг откуда ни возьмись волшебник в серой мантии. И лица я его даже не вижу, только бороду длинную, седую. Вот он и спрашивает меня, хочу ли я побить обидчиков? Естественно, я отвечаю, что хочу. Он какое-то заклинание начинает читать и говорит, что сделает оно меня самым сильным. Меня от его колдовства холод по спине пробирает. Он как колдовать закончил, я чувств лишился. А пришел в себя, гляжу, нет ни волшебника, ни его бороды, лежу я в какой-то канаве. Слово-то свое он сдержал, я и вправду сильным стал, даже взрослые меня бояться начали. Но лучше бы не становился.

Малыш нахмурился и поник носом. Добавил:

— Меня после того случая до сих пор холод по спине пробирает. Постоянно…

В дверь осторожно постучали. Дождавшись ответа, в комнату вошел Тор. Именно он показал мне, где найти Малыша. Все же услышал он, что я сказал «хватит», и запомнил, как я придержал его при падении. Он признался, что никогда раньше не встречал такого благородного воина, и совсем не удивился, когда я задал ему вопрос о состоянии здоровья Малыша, даже посоветовал проверить лично.

— Я тут тебе отвар принес. Сам приготовил. Похлебай перед отъездом. — От отвара в чашке в руках Тора шел приятный запах курицы. Очевидно, он приготовил для Малыша куриный бульон.