Второе пришествие (СИ)

- Поверьте, Марк Вениаминович, я очень сожалею о случившимся с епископом Антонием.

- А откуда вы знаете, что с ним случилось?

К этому вопросу Чаров был готов. Он заранее решил: чем меньше врать, тем лучше. Обманывать следует только в ключевых точках.

- Мне об этом рассказал ваш брат. Он был потрясен случившимся. И крайне раскаивается о содеянном. Это было помутнение рассудка.

- Возможно, хотя не уверен, - сухо произнес Введенский. Он сидел напротив Чарова, положив ногу на ногу и без всякого выражения, словно на пустое место, смотрел на него. И это почему-то бесило протоирея. Жаль, что безнадежно ушло время инквизиции, с каким бы наслаждением он отправил бы этого еретика погреться на костре.

- Поверьте, я долго с ним беседовал, он сам не свой. Его буквально испепеляет чувство раскаяния.

- Я знаю своего брата, чувство раскаяния его не может испепелить. Не тот человеческий материал. Кстати, где он?

- Не знаю, он убежал и не дает о себе знать. - Это была первая ложь. Но он понимал, что, скорей всего, не последняя. - Но не о брате я хотел говорить.

- Да я в этом и не сомневался. А о чем тогда?

- То, что там дальше произошло... По словам Матвея Вениаминовича, это было чудо, на которое способен только Он.

- Он - это кто?

- Ну, зачем мы с вами играем в кошки-мышки. Мы же прекрасно знаем, что говорим с вами о Христе.

- Предположим.

- Эта история уже известна патриарху.

- С вашей подачи?

- Разумеется. Моя обязанность информировать Его Святешейство о таких случаях.

- И вы выполнили свои обязанности. Поздравляю, никогда не сомневался в вашем служебном прилежании.

Чаров уловил в словах собеседника насмешку и почувствовал, что наливается злостью. Но внешне он не позволил проявиться этому чувству даже в виде жеста.

- Не мне вам говорить, дорогой Марк Вениаминович, насколько важно это событие для христианского мира. А то, что Иисус объявился в России, дает нашей стране уникальный шанс стать еще раз подтвердить свою высокую духовность.

- А вы не допускаете мысль, что если Иисус действительно тут появился, то не по причине особой нашей духовности, а как раз наоборот, что Он считает, что мы больше других отошли от Его идеалов.

- Это Его мнение или ваше?

- Не стану отвечать на этот вопрос.

- Хорошо, - вздохнул Чаров, - но в любом случае мы должны организовать Ему торжественную встречу.

- С почетным караулом, эскортом при проезде по улицам, торжественным приемом, который закончится большим обедом, - уже не скрывая иронии, проговорил Введенский. - А заведовать протоколом будете, естественно, вы.

- Мне не нравится тон нашей беседы, - заявил Чаров. - Мы обсуждаем важнейшие для всего мира вопросы, а вы ерничаете.

- А вы, Валериан Всеволодович, не задаете себе вопрос, почему Иисус не захотел встречаться ни с патриархом, ни с другими иерархами нашей церкви? - вмешалась в разговор Вера.

Чаров повернул голову в ее сторону.

- Почему же?

- Разве не ясно, он осуждает их деятельность. Он не считает нашу церковь вполне христианской.

- Какая же она является по вашему мнению?

- Речь сейчас идет не обо мне.

- Вера права, - произнес Введенский. - Не уверен, что Иисусу есть о чем говорить с патриархом.

- Но это просто безумие! - воскликнул Чаров. - Если у Него есть претензии к церкви, Он должен их изложить.

- Вряд ли речь идет просто о претензиях.

- О чем же?

- Я не считаю вправе говорить за Него.

- И все же буду вам безмерно признательным, если вы выскажите собственное мнение.

- Мне кажется, речь идет о полном неприятии.

Какое-то время все молчали, каждый переваривал произнесенные здесь слова.

- Если дело так обстоит, как вы говорите, Марк Вениаминович, то встреча с патриархом становится еще более настоятельной. Это будет великим событием для всех нас.

- А вы не боитесь? - едко спросила Вера.

- Даже если и страшно, есть вещи, которые нельзя избежать. Каждый христианин должен быть готов однажды взойти на Голгофу. Для него это высшая точка, на которую способна поднять его вера.

- Возможно, - согласился Введенский, и Чаров понял, что на него произвело впечатление последняя сказанная им фраза.

- Я постараюсь организовать эту встречу, - произнес Введенский, но таким тоном, что становилось ясно, что дальнейшее обсуждение бессмысленно.

Беседа закончилась. Введенский и Чаров одновременно встали со своих мест. Перед тем, как расстаться Чаров спросил:

- Скажите, Марк Вениаминович, а почему Он выбрал именно вас как посредника?

- Я бы и сам хотел это знать. Будет возможность, спросите сами у Него.

56.

Проводив Чарова, Введенский вернулся в комнату. Вера пристально посмотрела на него.

- Ты выглядишь грустным, - оценила она.

- Ты не ошиблась. Мне грустно от того, что им стало известно о пребывании тут Иисуса.

Вера подошла к Введенскому и обняла его.

- Ты хотел владеть этой тайной безраздельно.

Введенский был немного удивлен ее проницательностью.

- Было такое желание.

- Но ты же понимал...

- Понимал, но желание все равно было.

- Что ты будешь делать?